«Я, который продвигал мир вперед с 1968 по 1995 годы, всегда был оболган! А шпионы становятся героями. Аминь», - говорит своим соотечественникам Лех Валенса.
Он возмущен вновь предпринятыми в начале этого года попытками скомпрометировать его. Были изъяты какие-то «документы» у вдовы Чеслава Кищака - министра внутренних дел, одной из ключевых фигур режима военного положения, установленного В.Ярузельским.
Ежедневно этот седой человек пишет по вечерам историю, которую видел и создавал. Он больше не верит, что кто-то это сделает за него, и сделает честно.
Это очень важно потому, что общество привыкло считать историей то, что написано. И не задумывается над тем, что зачастую написано не участниками и свидетелями событий. Найти свидетелей сложно.
Вот - пример. Одним из участников событий тех лет польское ГБ называет капитана Эдварда Грачика. При любых разбирательствах и ссылках на него, этого свидетеля никто не слышал и не видел. Есть печатный лист с его фото и биографией. Там написан год рождения и после тире стоят слова «год смерти неизвестен». Есть устные свидетельства о том, что он не жив с 2000 года.
- Семидесятипятилетний Грачик живет в Познани! - восклицает Валенса.
- Как Вы его нашли?
- По адресной книге, – смеется он.
Когда все открылось, вот что рассказал сам Грачик:
«В 1970-м году я работал в Ольштыне капитаном милиции. В декабре нас перевели в Гданьск. Пробыли мы там полтора года во время волнений на верфи. Помню, как Лех Валенса вместе с группой людей ворвался в отделение, чтобы отбить арестованных. Толпу за стенами невозможно было успокоить. Он гарантировал, что если я выпущу арестованных, народ на улице меня не уничтожит. Я первые увидел, как он умеет влиять на людей.
На верфи было особенно беспокойно, когда появилась информация, что собираются войти русские. Тогда я обратился к нему с просьбой как-то успокоить народ. На верфь приезжал Эдвард Герек. Он провел три встречи с работниками предприятия разных профессий. И все это время я убеждал Леха Валенсу в необходимости сохранить покой на предприятии.
Да, я рассказывал ГБ о разговорах с Валенсой потом, когда меня опрашивали. Но не знаю, был ли он завербован, откуда в делах квитанции с оплатами и за что там было платить».
Один из журналистов некоторое время назад обратился к Валенсе с просьбой написать все об этих событиях. Объяснять он начал только теперь. Тогда он считал, что его честность очевидна. Лех Валенса считает, что травля его началась еще во время выдвижения его кандидатуры на звание лауреата Нобелевской премии мира. Тогда впервые появился так называемый компромат, который был передан в посольство Норвегии и в Нобелевский комитет.
Бывший работник польского ГБ, не называющий свое имя и готовый в любой момент отказаться от своих слов, рассказывал журналистам: «У нас была создана группа, которой от руководства приходили папки с текстами. Их нам нужно было переписывать как тексты Валенсы. Они были выдуманы в кабинетах высокопоставленных генералов.
- Что это были за материалы?
- Сначала нам передали папку. В ней были рапорты агента Болека 70-х годов. Сказали, что это образец, на который мы должны ориентироваться.
Неизвестно, были ли они подлинными. Знаю, что раньше такие же приходили из Катовиц. Там над ними работали. Думаю, мы были не одной такой группой. Говорили: «папка из Гданьска – идеальная работа».
У нашей группы был почерк Валенсы в разном возрасте, так как как известно, что с возрастом происходит эволюция почерка. И из разных городов, где он работал. Даже из армии и из школы.
- Что было в папке?
- Материалы тайного агента для тех, на кого он работал (в конвертах). Квитанции оплаты чего-то. В папке было листов 40-45. На всех была подпись: Болек. Интересно, что на процессе люстрации Валенсы прошлых лет выступал Адам Зачек, который говорил об этой папке. Но в нашей группе он не работал.
- Был ли результат?
- В те годы слабый. Никто не поверил. Тем более, что опасались введения военного положения в случае огласки.
- Как их подбросили в посольство и в Комитет по Нобелевской премии мира?
- Я к подбрасыванию не имел отношения. Но знаю, что подбросили Анне Валентинович в банке с надписью «Масло». Там же были раскрытые шоколадки. Она рассказала об этом диссиденту Яцеку Куреню.
Я закончил работу в 1984 году. Материалы были оставлены группе, пришедшей на наше место. Три наиболее ценных конверта хранил у себя. По телефонному указанию отдал моему руководителю.
- Вы обращались позднее к Валенсе с такой информацией? Ведь его не раз пытались скомпрометировать.
- Нет.
- Почему?
- Считал это опасным для меня и моей семьи.
- Если вас вызовет прокурор, что вы скажете?
- Что ничего не помню.
- Но материалы найдены.
Найдены они и об уехавшем за границу Евгении Новаковском, который с 1980 по 1981 год был агентом КГБ в «Солидарности» под именем Гражина. Его считали одним из ценнейших агентов. После введенияв Польше военного положения, он работал в органах КГБ. Занимался только делами Валенсы. В 2000-м году проходил процесс люстрации. Там признался в работе над гданьской папкой и Адам Зачек. А в 2005 году изданием «Речь Посполита» были опубликованы заметки и других людей, участвовавших в работе над фальшивыми папками.
Цель КГБ была в том, чтобы доказать, что протесты Валенсы были заказаны. Вероятно, Западом. И что им кто-то управлял. Все это готовилось заранее. Поэтому последние «донесения» Валенсы были датированы 1970-м годом.
Вторым этапом должна была стать подготовка компромата на весь состав руководства «Солидарности». Все должно было быть сохранено до определенного момента.
После выдвижения Валенсы на Нобелевскую премию мира, началась работа по противодействию этой акции. Несколько компрометирующих листков и квитанций размножили и разослали членам комиссии по присуждению Нобелевской премии на домашние адреса. Послали и послу Норвегии в Польше. Это сыграло свою роль. В тот год премию присвоили госпоже Мюрдаль.
Анна Валентинович вспоминала, что Лех Валенса в августе восьмидесятого года на забастовку на верфи пришел не пешком, а был привезен на военно-морском катере. И это было использовано позднее для его компрометации. Хотя привезли его соратники.
Но народ помнит другое. Как электрик гданьской судоверфи ворвался в участок и освободил арестованных рабочих. Думая об этом, я вспоминаю Бориса Немцова в автозаках со своими соратниками. Какой большой путь мы прошли в борьбе за нашу и вашу свободу, следуя за лозунгом «Солидарности»!
P.S. Мы все ему верили и верим. И тех, кто травит достойного человека, не простим.
По материалам личного Facebook аккаунта Леха Валенсы,
перевела и обработала Дарья Кашина
Добавить комментарий