 |
Оказывается, причиной непредвиденной задержки стали гуси. Небольшая стайка гусей важно и неторопливо переходит дорогу, переговариваясь на своем гортанном говоре. Это нормальные дикие птицы (канадские серые гуси, каковых здесь в штате Вашингтон несметное множество), которые вполне могли бы и перелететь на другую сторону, но им просто лень. К тому же, они совершенно уверены в своей безопасности. Мы покорно ждем, пока птицы соизволят освободить дорогу (кричать «кыш», а также кидать в них мелкие предметы здесь не принято), и только потом трогаемся с места. «И зачем тебе сдался этот заповедник» — вздыхает муж — «И так живем, словно в лесу».
В чем-то он прав. Наш небольшой городок Редмонд (который был бы никому не известен, если бы как раз в нем не располагался знаменитый Майкрософт), утопает в зелени. И не удивительно, ведь рубить деревья тут запрещено законом. Совсем недавно одну семью оштрафовали за то, что они срубили дерево, которое угрожающе нависало над их домом. Животных местное население тоже не обижает, поэтому и они не очень то сторонятся людей. Утки бродят по пляжам, чуть ли не наступая на головы отдыхающим, змеи безмятежно греются на дорожках в парке, гуси пасутся на городских газонах, белки роются в помойках, словно крысы, а кролики просто вездесущи.
И все же, несмотря на это звериное изобилие, меня давно томила мечта побывать в знаменитом Олимпийском заповеднике.
Если посмотреть на карту штата Вашингтон, то можно увидеть, что густо населена лишь небольшая его часть. Огромные площади занимают горы и леса, где лишь изредка встречаются небольшие поселения. Почти все сколько-нибудь значительные области нетронутой дикой природы — это заповедники, или, как их тут называют, национальные парки.
Заповедник «по-американски» — это не обязательно место, куда никого не пускают. Там просто нельзя строить дома и дороги, добывать лесные ресурсы и полезные ископаемые, и конечно, охотиться. В каждом заповеднике есть области, куда доступ запрещен или ограничен, однако в целом, туристов тут только приветствуют, ведь они являются основным источником средств на поддержание национальных парков (хотя заповедники находятся на государственном финансировании).
Олимпийский заповедник — самый крупный и самый известный заповедник Вашингтона. Посетить его приезжают туристы со всего мира. Заповедник включает Олимпийский национальный парк, 95% которого — это дикая природа в ее первозданной красе, и Олимпийский национальный лес. Сердцевину заповедника заполняет величественная цепь Олимпийских гор, которая разделяет заповедник на две части: зону дождей, где растут «сумрачные дождевые леса», застеленные мягким мхом и увешанные лишайниками и «дождевую тень», где почти всегда светит солнце.
До прихода европейцев эти места населяли различные племена индейцев, некоторые из которых живут тут до сих пор. Конечно, они уже не бегают по лесу с воинственными криками, а мирно живут в своих поселениях — резервациях. Индейские резервации отличаются от остальных поселений США обилием кособоких, неухоженных домов, мусором на обочинах, каким-то общим отпечатком бедности, лежащим на всем, а также часто встречающимися табличками «Don't drink and drive» (не садись за руль в пьяном виде). На многих табличках висят траурные венки. Все это — слишком явные признаки угасания индейского народа. Но все же, когда я бродила под пологом величественного и совершенно пустынного леса, в котором стройные стволы деревьев уходят в поднебесье, а бороды лишайников свисают до самой земли, я невольно представляла себе, как суровые краснокожие воины, словно тени, скользят между необъятных стволов, неслышно ступая по глубокому мху.
Первым европейцем, пришедшим сюда, был Хуан де Фука, именем которого назван пролив, разделяющий берега штата Вашингтон и Канады. Затем, сюда высаживались английские и испанские путешественники, которые понемногу, шаг за шагом, исследовали эту дикую землю. Самыми известными исследователями Олимпии тех времен были американец Роберт Грей и англичанин Джордж Ванкувер. В 1889-1890 путешественник Джозеф О'Нейл прошел Олимпию вдоль и поперек и составил ее описание. На то, чтобы пересечь Олимпию с севера на юг ему понадобилось 5 с половиной месяцев.
В 1897 году президент Грувер Кливленд объявил часть Олимпийского леса заповедной зоной, а в 1938 году президент Франклин Рузвельт подписал указ о создании Олимпийского национального парка. Лишь 5% парка можно было занять дорогами и постройками, а остальная территория была объявлена заповедной. До сих пор большая часть парка малодоступна (или совсем недоступна) даже пешим туристам, не говоря уже об автомобилях. Однако и об автомобильных туристах не забыли. Для них по окраине заповедника вьется прекрасное шоссе, от которого ответвляются многочисленные более мелкие дороги. В принципе почти все главные достопримечательности заповедника можно увидеть, не покидая машины.
В заповеднике есть определенные правила. Во-первых, хотя туристам тут рады, им разрешено ходить только по специальным дорожкам (трейлам) и останавливаться на ночлег они должны только в кемпингах. Ограничение не такое уж и суровое — трейлов тут великое множество. Все они начинаются от парковок (или лужаек, на которых можно оставить машину). Есть легкие маршруты протяженностью 1-2 км — широкие, хорошо натоптанные тропинки, которые могут осилить даже больные и немощные. Есть более сложные пути — узкие тропки по 5 и более километров, а есть маршруты, которые под силу лишь сильным и выносливым (например, 20-километровый трейл, то взбирающийся по крутому склону, то вьющийся по краю горных круч, то углубляющийся в лесную глушь). Информацию о сложности и протяженности маршрутов можно найти на стендах, которые стоят на каждой лесной парковке. Здесь же вы найдете краткий перечень правил для туристов, советы, что делать, если на вас, скажем, нападет ягуар (смотреть зверю в глаза, махать руками и громко кричать), телефоны служб спасения, адреса лесничеств и другую полезную информацию. За порядком в лесу наблюдают лесники, или по-ихнему, рейнджеры. Когда-то рейнджеры разъезжали на лошадях, а теперь они либо сидят в особых пунктах наблюдения, либо патрулируют лес на машинах.
Кэмпинги, как и трейлы, разные. Есть так называемые «оборудованные кэмпинги», которые неизменно производят тяжелое впечатление на русских туристов. Представьте себе асфальтовую дорогу, которая совершает круг по лесу. От дороги отходят короткие веточки, заканчивающиеся площадкой, на которой стоит стол со скамейками и что-то типа примитивной печки. Ставишь машину тут же на асфальтовую площадку, отползаешь от нее на пару метров в лес, разбиваешь палатку и наслаждаешься лесным покоем, стараясь не обращать внимания на говор соседей по кэмпингу, которые располагаются всего в нескольких десятках метров от твоей палатки. В таких кэмпингах есть питьевая вода, туалеты, а кое-где, даже горячий душ. Дрова в заповедниках собирать нельзя (говорят, это нарушает экологию леса), но зато их можно купить у рейнджеров. Что все и делают.
Есть тут и «необорудованные кэмпинги» — мечта российского туриста. Это просто слегка расчищенные кусочки леса с местом для костра. Ни тебе соседей, ни воды, ни туалетов, ни защиты от диких зверей — только высоченные сосны и ели, окружающие тебя со всех сторон. Однако чтобы разбить палатку в таком месте, нужно получить разрешение в лесничестве.
Кормить животных тут категорически запрещено. Запрещено также оставлять в лесу объедки — все съедобное нужно либо забирать с собой, либо выбрасывать в специальные зверенепроницаемые контейнеры. Как объясняют развешенные повсюду объявления, запрет этот введен для безопасности самих же туристов. Обычно дикие звери держатся подальше от людей, но, пристрастившись к нашей еде, они быстро превращаются в назойливых попрошаек. И если в городе забавно видеть белку, берущую подношения с вашей ладони, или утку, важно разгуливающую по пляжу, то вид банды енотов, ловко потрошащих рюкзаки, или медведя гризли, вышедшего из лесу на запах стряпни, вряд ли кого-то обрадует.
Судя по всему, посетители строго соблюдают правила, потому что в заповеднике не так легко увидеть животных. Лишь изредка покажется в зарослях спина оленя, или промелькнут в траве чьи-то уши. Даже белки и утки непривычно пугливы (мне не удалось приблизиться к стае уток на расстояние, достаточное для фотографирования). Лишь в некоторых местах можно спокойно полюбоваться непуганными зверями, которых, по всей видимости, прикармливают сами же рейнджеры. Например, на головокружительной высоте Hurricane Ridge (Ураганного утеса) мы вдоволь нафотографировали здешних оленей на фоне снежных шапок горных вершин. Олени нас не боялись и подпускали к себе очень близко. Удивительно, но мы ни разу не видели, чтобы кто-то из туристов попытался покормить или погладить такого «ручного» оленя — американцы очень законопослушные. А на одной из парковок нас преследовал кролик. Так как неподалеку виднелся сторожевой пост рейнджера, мы решили, что ушастый работает провокатором — уж слишком велико было искушение чем-нибудь угостить его.
Наверное, кому-то из российских читателей покажется, что в заповедниках слишком много ограничений. Ни тебе зверей покормить, ни ягод-грибов пособирать, ни в травке поваляться, ни палатку разбить в приглянувшемся месте… даже с дорожки сойти нельзя! Какое же это удовольствие? И будь такой заповедник в России, наплевали бы туристы на запреты, забросали бы лес бутылками и консервными банками, выжгли бы его кострами, потоптали бы траву и навырезали бы своих имен на вековых стволах. Однако здесь все не так. Земля и трава вдоль тропинки нетронутые, словно и нет здесь человечьей тропы. Нет в лесах ни уродливых кострищ, ни иных следов человека. Вода в горных озерах кристально прозрачная, студеная, пронзительно синяя, как на картинах. И ни обрывочка бумаги на заросших елями берегах. И это — несмотря на то, что по единственному шоссе заповедника нескончаемым потоком тянутся машины, а в выходные в кэмпингах не остается свободного места. Оказывается, может человек присутствовать в природе, не разрушая и не перестраивая ее! И даже вторгаясь в заповедный край на машинах, может не оставлять за собой следа.
Для тех, кто приехал сюда за исцелением тела и очищением духа, Олимпия приготовила сюрприз. Далеко от огней цивилизации, доступные лишь измученным туристам, лежат знаменитые горячие источники Сол Дак (Sol Duc). Наверное, это самый демократичный курорт такого типа, существующий в мире. Заплатив небольшую плату, в источниках может искупаться любой. Но конечно, лучше всего не спешить, а остановиться тут на ночлег. Ночевать можно как в палатке (как обычно — в кэмпинге), так и в небольшом деревянном домике. Запах, правда, от источников идет не очень приятный — вода содержит много серы, поэтому попахивает тухлыми яйцами. Зато это настоящая природная вода, которая не содержит хлорки и нагревается жаром горячего сердца земли. Погружаешься в горячую воду и можешь созерцать вздымающиеся ввысь стволы елей, сосен и кедров, пологие горы и летящие по небу облака. Вечером же можно развести костер (в специально отведенном месте) и посидеть под звездами, слушая шепот леса, крики ночных птиц, и шуршание чьих-то лап в траве. А вот раскладывать у костра свои яства не рекомендуется — здесь очень много медведей.
Олимпийский заповедник так велик, что даже за три дня мы смогли объехать лишь малую его часть. Мы не были в древнем дождевом лесу Хох, где растут деревья-гиганты, мы не были на диких океанских берегах, где можно увидеть морских львов и тюленей, не поплавали в каяках по лесным рекам, не прошлись по головокружительным тропкам вдоль горных обрывов. Подобно большинству американских туристов, мы были привязаны к машине и не решались углубляться слишком далеко в лесную глушь. И все же осталось ощущение, что мы на какой-то момент перенеслись в незапамятные времена, когда человек еще не исковеркал лицо планеты, когда он еще мог жить в гармонии с природой. И хотя ученые только начинают открывать удивительные связи, существующие между психическим миром человека и его физическим телом, не нужно проводить сложные эксперименты, чтобы почувствовать, как благотворно влияет на здоровье умиротворенное и возвышенное состояние духа. Нужно лишь постоять на вершине горы, созерцая заснеженные вершины, окутанные млечным туманом, пройтись вдоль кромки прибоя, слушая нескончаемый ропот волн, подставить лицо ажурным брызгам лесного водопада, и почувствовать, как тонкие вибрации, звучащие в твоей душе, вливаются в дивную музыку окружающей тебя природы.
Дни, проведенные в заповеднике, медленно уплывают в прошлое, оставляя легкий след воспоминаний, словно свечение ночного моря за кормой лодки. Словно брызги возникают в памяти отдельные картины: прозрачный горный ручей, радужная пелена водопада, древние стволы, испещренные морщинами, синее озеро, обрамленное цепью гор, шорох ветра по крыше палатки, карие глаза оленя. И сквозь шелесты древнего леса, ропот океанских волн, и бормотание лесного ручья, которые оживают в моей памяти, я словно слышу тихий голос, повторяющий:
«Ты пришел сюда — будь гостем, а не недругом. И уходя, оставь природу такой, какой она была до твоего прихода — дикой, нехоженой, величественной и прекрасной».
Фото автора
Добавить комментарий