8 мая 1923 года Советскому правительству была вручена нота правительства Великобритании, составленная министром иностранных дел лордом Джорджем Керзоном. Нота, получившая в СССР название «Ультиматум Керзона», включала в себя следующие пункты:
− Деятельность советских полпредов в Иране и Афганистане нарушает пункт англо-советского торгового соглашения 1921 года, по которому Советская Россия была обязана воздерживаться от антибританской пропаганды в Азии. Британское правительство требует отзыва советских полпредов с занимаемых ими постов и публичных извинения за акты антибританской пропаганды.
− Выплатить подданной Великобритании Стэн Гардинг, находившейся под арестом за шпионаж, три тысячи фунтов стерлингов (около 30 тысяч рублей золотом). Выплатить родственникам подданного Великобритании Девисона, уже расстрелянного за шпионаж, компенсацию в размере десяти тысяч фунтов стерлингов (около 100 тысяч рублей золотом).
− Освободить английские рыболовные траулеры "Святой Губерт" и "Джеймс Джонсон", задержанные советскими властями за нарушение установленной декретом советского правительства 12-мильной зоны береговых вод вдоль Мурманского побережья. Кроме уплаты денежной компенсации за ущерб, нанесённый этим британским рыбопромышленникам, отказаться от 12-мильной зоны и установить трёхмильную зону береговых вод.
− Отозвать две ноты советского правительства (от 31 марта и 4 апреля 1923 года), в которых СССР давал отпор английским попыткам вмешательства в свои внутренние дела.
Нота устанавливала десятидневный срок для удовлетворения всех этих требований, угрожая в противном случае разрывом англо-советского торгового соглашения 1921 года.
Дальнейшее развитие событий происходило следующим образом. Официальный ответ Москвы Лондону вполне миролюбив: давайте примиряться. Казалось бы, что инцидент «сойдёт на нет», но тут произошло событие, смешавшее все карты. 10 мая 1923 года, в самый разгар скандала, был застрелен Вацлав Воровский – глава советской делегации на конференции в Лозанне по черноморским проливам.
Англичане не были причастны к этому убийству! В Воровского стрелял бывший белый офицер М. Конради – он, в отместку за расстрелянную большевиками семью, давно мечтал покарать какого-нибудь красного комиссара-дипломата. Но всё сложилось одно к одному: лорд Керзон атаковал Москву, а Конради убил советского полпреда.
В СССР началось антибританская истерия. Советская пропаганда обвинила лорда во всём – в смерти Воровского, в том, что он готовит войну. Грандиозные митинги в Москве, в Ленинграде, других крупных городах: «Питерские рабочие заявили: попытка угрожать нам войной поднимет на ноги 10.000 000 взрослого населения нашей страны!», «Крестьяне Херсонской губернии клянутся по первому зову стать под ружьё!», «Советские дети вместе с отцами защитят революцию», «Пиши, Керзон, но знай ответ: Бумага стерпит, а мы нет!».
3 июня 1923 года в газете «Известия ЦИК СССР» появляется стихотворение Владимира Маяковского со своей редакцией ноты Керзона;
«О том, как у Керзона с обедом разрасталась аппетитов зона»
с подзаголовком
«Фантастическая, но возможная история»
…Но я б
Керзону
дал совет:
- Больно мало просите что-то.
Я б
загнул
такую ноту.
Опуская
излишние дипломатические длинноты,
вот
текст
этой ноты:
"Москва, Наркоминдел,
мистеру Чичерину.
1. Требую немедленной реорганизации в Наркомине…
2. Мисс Гаррисон
до того преследованиями вызлена,
до того скомпрометирована
в глазах высших сфер,
что требую
предоставить
ей
пожизненно
всю секретную переписку СССР
3. Немедленно
с мальчиком
пришлите Баку,
чтоб завтра же
утром
было тут,
А чтоб буржуа
жирели, лежа на боку,
в сутки
восстановить
собственнический институт…»
Возможно, данный стихотворный опус обладает определённой поэтической и политической ценностью, но Владимир Владимирович на минуточку ошибся, перепутав английскую шпионку Стэн Гардинг, о которой шла речь в ноте Керзона, с американской шпионкой Маргарет Гариссон.
Это не удивительно – только в 1923 году Маяковским было написано и опубликовано около ста стихотворений. Поражает «всеядность» поэта: среди тем стихотворений и осуждение советского бюрократизма, и антирелигиозная пропаганда (особенно «доставалось» патриарху Тихону), и международная обстановка. Маяковский любил каламбурить и производил замысловатые рифмы о сосках и сигаретах, конфетах и галошах со скоростью и продуктивностью конвейера. Неспроста некоторые литературные критики считают, что прототипом эпизодического персонажа романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» поэта-халтурщика Ляписа-Трубецкого являлся Владимир Маяковский, который поставлял стихотворные отклики на все революционные праздники и текущие события.
Так кого же с кем перепутал великий пролетарский поэт, постоянно находящийся «В груде дел, суматохе явлений...»?
Когда речь заходит о женщинах-шпионах, в первую очередь приходит на память знаменитая Мата Хари, ставшая олицетворением очаровательной женщины – двойного агента, работавшего на немецкую и французскую разведку. Между тем, в отличие от Маты Хари − исполнительницы экзотических танцев, расстрелянной по приговору французского военного трибунала, американка Маргарет Гариссон (Marguerite Harrison) и англичанка Стэн Гардинг (Stan Harding) пришли в разведку, работая журналистами в воюющих странах. Гариссон была завербована в американскую разведывательную службу в январе 1918 года, а Гардинг − в английскую «Сикрет интеллидженс сервис» в начале 1917 года.
Впервые их пути пересеклись в опустошенном войной Берлине 1919 года в разгар спартаковского восстания, жестоко подавленного правительственными войсками. Гариссон работала корреспонденткой балтиморской газеты «Baltimore Sun», а Гардинг представляла газету «New York World». После возвращения в Соединённые Штаты Маргарет Гариссон в марте 1920 года лично добилась от начальника американской разведки генерала Мальборо Черчилля разрешения отправиться в охваченную Гражданской войной Советскую Россию.
Стэн Гардинг также не могла остаться в стороне от событий, происходящих в стране, победившей в Гражданской войне и отразившей агрессию иностранных государств, и в мае 1920 года прибыла в Москву.
Дальнейшая судьба женщин-шпионок в большевистской России сложилась почти по одному сценарию: обе были арестованы ЧК, причём Маргарет Гариссон дважды, и обе чудом вырвались из лап чекистов.
Оказавшись в Америке, Гариссон опубликовала две книги: «История американской женщины, заключенной в тюрьму в России» (1921 год) и « Незаконченные истории из русской тюрьмы» (1923 год).
Стэн Гардинг в 1925 году в Лондоне опубликовала книгу «Преступный мир государства», предисловие к которой написал Бертран Рассел – британский философ, будущий лауреат Нобелевской премии по литературе.
Желающим более подробно ознакомиться с биографиями этих двух отважных и честолюбивых женщин можно порекомендовать книгу бывшего агента Центрального разведывательного управления США Мелани Кинг «The Lady is a Spy: The Tangled Lives of Stan Harding and Marguerite Harrison» («Дама-шпион: запутанная жизнь Стэн Гардинг и Маргарет Гариссон»), вышедшую в свет совсем недавно, в 2019 году.
А чем же закончилась история с «Ультиматомом Керзона»?
В Лондоне советским полпредом являлся умный, понимающий Европу Леонид Красин. Он начал с Керзоном осторожные переговоры. В итоге задержанных рыбаков отпустили. Вопрос о прибрежной зоне было решено обсудить при подготовке отдельной «рыболовной конвенции». Компенсации Стэн Гардинг и семье Девисона выплатили. Советские дипломаты перестали встречаться с активистами антиколониальной борьбы.
Реально это были уступки по всем позициям. Лондону ничего не оставалось, как снять требования. Но в СССР всё подавалось как испуг лорда – вот что значит гнев питерских рабочих и херсонских крестьян! Все центральные газеты захлёбывались от материалов, обличающих «Ультиматум Керзона».
Большевистский Агитпроп не утруждал себя дипломатическими изысками. Общение с британскими империалистами свелось к лозунгам на уровне площадных выражений и выпуску в многомилпионном количестве спичек с этикетками, на которых изображён самолет «Р.С.Ф.С.Р. с кукишем вместо пропеллера и надписью «НАШ ОТВЕТ».
Следует отметить, что за прошедшие почти 100 лет в российской дипломатии мало что изменилось и нынешние сотрудники Министерства иностранных дел недалеко ушли от своих предшественников. Дипломатическое общение с зарубежными партнёрами сведено до уровня уличного разговора. Весь мир обсуждает хамские выходки на регулярных брифингах официального представителя МИД госпожи Захаровой и российских представителей в ООН и Совете Безопасности. Да что далеко ходить за примерами, если в лексиконе Министра иностранных дел господина Лаврова регулярно используются нецензурные выражения, причём как на русском, так и на английском языке. Вспомните хотя бы его знаменитое: «Дебилы, бл…ь».
И напоследок «вишенка на торте». Сравните, уважаемые читатели, две фотографии. И, хотя их разделяет более ста лет, вывод вы можете сделать сами.
Невольно приходят на ум слова одного из великих фотографов ХХ века Моисея Наппельбаума: «Прошлое человека, его мысли, взгляды на жизнь, отношение к людям — все, что видят глаза человека и как они видят, все это оставляет свой отпечаток на его лице… Умеющий — да читает».
Добавить комментарий