Как американцы избавили мир от советских запасов биологического оружия

Об этом рассказано в новом документальном фильме, снятом научными сотрудниками Корнельского университета США.

В сообщении Корнельского университета для прессы говорится, что задачей секретного советского предприятия было создание многих тонн бактерий антракса (Сибирской язвы) для уничтожения американцев. Секретное военно-стратегическое предприятие в Степногорске (Казахстан) было в состоянии производить 300 метрических тонн антракса в течение 10 месяцев — это больше, чем вся программа производства биологического оружия Ирака. «От таких масштабов в дрожь бросает», сказал Эндрю Уэбер, входивший в группу американских экспертов, приглашенных правительством Казахстана, чтобы демонтировать комплекс по производству биологического оружия, оставшийся после распада Советского Союза. Уэбер, ныне занимающий пост помощника министра обороны США по вопросам защиты от ядерного, химического и биологического оружия, выступил в качестве эксперта в 26-минутном документальном фильме «Дневники антракса». Другим основным экспертом, участвующим в фильме, является бывший Генеральный директор степногорского биокомбината, микробиолог Геннадий Лепёшкин. Создатели картины — директор программ русского языка на кафедре сравнительной литературы Корнельского университета Слава Паперно, профессор кафедры научно-технических исследований Кэтлин Вогел, эксперт по биологическому оружию Соня Бен Уаграм-Гормли. Оператор — Славомир Грюнберг.

Как говорят с экрана эксперты, этот фильм — о большой лжи, с помощью которой советские власти скрывали производство и накопление смертоносных бактерий. На вопрос о сути его работы, Геннадий Лепёшкин ответил:

— Суть была в производстве антракса, чтобы убивать американцев, в основном.

В США программа наступательного биологического оружия была заморожена в 1969 году. А в 1972-м США и СССР договорились о прекращении производства и накопления биологического оружия. Дальнейшие разработки этого вида оружия велись под руководством Геннадия Лепёшкина уже после подписания американо-советского договора. Интервью, которое дал Геннадий Лепёшкин создателям документального фильма, вызвало негодование в российских верхах. На российском государственном телевидении его назвали предателем, и авторы фильма заявили, что опасаются за судьбу учёного. Профессор Кэтлин Вогел, не желая подвергать опасности Геннадия Николаевича Лепёшкина, отказалась говорить о нём в нашем интервью.

— Профессор Вогел, ваш фильм показывает, что Советский Союз обманывал Америку и нарушал Конвенцию о биологическом оружии. Может ли это служить уроком Вашингтону в его договорённостях с постсоветским Кремлём?

— Знаете, я думаю, это должно вызвать иной подход к оценке угрозы биологического оружия, к разработкам такого оружия. Этот фильм указывает на политические и разведывательные трудности в определении программ биологического, химического и даже ядерного оружия. Вспомним, как трудно было заранее выяснить наличие у Ирака оружия массового уничтожения в 90-х и начале 2000-х годов. Ранее — то же самое с Советским Союзом. Было и до сих пор очень трудно определить, что происходит в некоторых секретных комплексах. В Степногорске Америка огромными и дорогостоящими усилиями помогла нейтрализовать запасы антракса, размонтировать лаборатории, обезвредить производственный комплекс. Мы пытались перенаправить научно-производственную работу степногорского комплекса на выпуск экономически выгодной продукции и сохранить этим рабочие места для научно-технических кадров. Это не удалось. Но операция в Степногорске по демонтажу и обезвреживанию была проведена успешно.

— Полностью ли и окончательно ли демонтирован комплекс?

— Какие-то вспомогательные сооружения, которые не были вовлечены в непосредственное производство и хранение биологического оружия, остались в городе. Но главные здания, связанные с процессом создания оружия, полностью демонтированы. Правительство Казахстана всячески содействовало американским экспертам в работе по обезвреживанию.

— Известны ли случаи, когда бывшие научные сотрудники Степногорского биокомбината делились своими знаниями с третьими странами?

— Нет никаких свидетельств этого, хотя правительство США было обеспокоено такой перспективой и поэтому было очень заинтересовано в трудоустройстве работавших в Степногорском биокомбинате учёных-микробиологов, дабы им не пришлось продавать третьим странам свои знания. Насколько нам известно, бывшие сотрудники биолабораторий Степногорска не передали ни свои знания, ни биоматериалы третьим странам, потому что правительство США в конце 80-х и в 90-х годах много сделало, чтобы предотвратить утечку научно-технической информации о создании антракса и обеспечить учёных Степногорска научной работой, переориентировав их на мирное, коммерческое производство. Не всякая экономическая инициатива оказалась успешной, но на какое-то время учёные были обеспечены стабильной работой. Советские учёные, работавшие над программой биологического оружия, были предельно изолированы. Программа, особенно в советское время, была совершенно секретной. Хочется верить, что не все советские учёные даже на высшем уровне в силу изолированности знали о международной Конвенции, запрещающей разработку, производство и накопление биологического и токсинного оружия. А если знали, то боялись открыто выступить против, ибо это грозило серьёзными репрессиями. Их боязнь понятна. Иногда учёные не могли не только выступить против, но даже просто отказаться от работы по созданию биологического оружия. Условиями их жизни в то время и в той стране можно вполне рационально объяснить, почему они должны были участвовать в такого рода работе.

— Такой же аргумент в своё оправдание приводили учёные нацистской Германии, работавшие над созданием оружия массового уничтожения. Но вернёмся к фильму: какова реакция на эту документальную ленту американской аудитории, в университете и за его пределами?

— Интересно, что мои коллеги по университету показывали фильм своим студентам, и это помогло молодым людям глубже понять атмосферу лжи, в которой работали учёные секретных программ, помогло пересмотреть упрощённый взгляд на этих учёных как злодеев или людей, не задумывавшихся над тем, что они делают и к чему это ведёт. Благодаря фильму студенты и вообще зрители могут получить представление о том, в какой социально-политической обстановке жили и работали эти учёные, что они знали и чего не знали, насколько они были несвободны в своём выборе. Нам, живущим в Америке, трудно это понять. После просмотра фильма уже не так легко однозначно назвать этих учёных злодеями, поскольку они находились в особых условиях, которые диктовали им, что делать. Было интересно говорить со студентами об этом.

Как рассказала профессор Вогел, одна из задач фильма — вызвать у студентов и вообще у зрителей дискуссию о моральных, этических, исторических, политических вопросах, которые приходилось решать учёным, занятым разработками оружия массового уничтожения. Как признался сам Геннадий Лепёшкин: «Я провёл 16 лет в учреждениях, которые занимались разработкой биологического оружия, и не помню, чтобы кто-нибудь, когда-нибудь в этих учреждениях участвовал в дискуссиях по поводу того, как могут потенциально развиваться события».

Документальный фильм «Дневники антракса» служит хорошим пособием для изучающих историю и культуру Советского Союза и России.