Berlioz_Petit_BNF_Gallica-w.jpg
Дочь объявляет отцу, что выходит замуж.
— За кого?
— Он музыкант.
— Тогда это несерьезно. Разве музыкант может прокормить семью?
— Но он многообещающий пианист. На днях дает концерт, и мы с тобой приглашены.
После концерта:
— Ну как, папа?
— Можешь выходить за него замуж.
— Он так тебе понравился?
— Нет, просто он — не музыкант.
Я вспомнил этот анекдот, читая биографии великих композиторов прошлого. Многие из них попадали в аналогичную ситуацию, и им было не до смеха. Франц Шуберт, например, два года пытался доказать отцу своей возлюбленной, что вполне способен материально обеспечить будущее семейство. Тот не внял, и возлюбленная, увы, так его и не дождалась — предпочла ему мясника.
Римская премия
Более упорным оказался темпераментный, импульсивный Гектор Берлиоз (родился в 1803 г.), бывший на шесть лет младше Шуберта. Влюбившись в талантливую пианистку Камиллу Моке, чье исполнение «Патетической сонаты» Бетховена высоко оценил сам Лист, он убедил ее родителей, что выиграет престижную «Римскую премию», а с ней и солидную стипендию, которая обеспечит пять лет их совместной жизни. То был единственный козырь Гектора, и его требовалось еще разыграть. Участников конкурса запирали в классах консерватории, позволяя выходить по два-три раза в день, чтобы перекусить. В классе стояли рояль, кровать и стол с нотной бумагой и гусиным пером. Рояль, впрочем, Берлиозу не пригодился — он попросту не умел на нем играть. Зато хорошо владел другими инструментами, особенно гитарой и флейтой, и музыку сочинял в любых условиях — за столом, на прогулке, в дороге. Возможно поэтому и закончил конкурсную ораторию на заданное поэтическое произведение не за 24 дня, отпущенных по условиям конкурса, а за 20. Его удостоили премии, но, увы, только второй, то есть без стипендии.
Надо отметить, что Берлиоз — сын провинциального врача из городка Кот-Сент-Андре на юго-востоке Франции — впервые услышал оркестр уже 17-летним юношей после переезда в столицу для учебы на медицинском факультете. Унаследованная от отца врачебная практика обеспечила бы ему материальное благополучие, но музыка захватила его настолько, что, получив медицинское образование, он решил посвятить себя композиции. И никакие лишения не могли подорвать его непреклонную веру в успех.
Слово свое Гектор сдержал, и конкурс на «Римскую премию» выиграл с четвертой попытки. Он заканчивал конкурсную кантату в тот день, когда грянула революция 1830 года, и последние ноты дописывал уже под щелчки выстрелов и хлопки пулевых ударов о стены консерватории. Берлиоз бросился домой, схватил пистолет и всю ночь до утра в восторге бродил по улицам Парижа, перегороженным баррикадами. Пел вместе с их защитниками «Марсельезу», сочиненную инженером Клодом Руже де Лилем в 1792 году. В блистательной оркестровке Берлиоза эта революционная песня стала потом гимном Франции.
Через несколько дней он с тем же пистолетом заявился в дом Камиллы и сообщил, что победил на конкурсе. Тут уж заносчивым родителям Моке пришлось уступить и разрешить помолвку дочери с Гектором. Разрешить-то они её разрешили, однако хитроумная мамаша Моке, обывательской душе которой претил пылкий темперамент жениха, их союза не допустила. Узнав, что лауреатам Римской премии надлежит на два первых года выехать в Рим совершенствовать свое мастерство под руководством итальянских профессоров, она придержала Камиллу, которой к тому же предстояли концерты в Париже, и за время отсутствия Гектора сумела выдать ее замуж за сына богатого торговца роялями.
Но недаром Берлиоз слыл меж друзей «гениальным безумцем» — узнав об измене любимой, он задумал убить её заодно с интриганкой-тещей. Приобрел женский костюм и шляпу с вуалью, чтобы переодетым проникнуть в дом Моке, обзавелся парой двуствольных пистолетов и, попрактиковавшись в стрельбе, отправился «на дело» в Париж. Последнюю пулю он решил пустить себе в висок, а на тот случай, если ее заклинит, припас для надежности стрихнин. Покушение, однако, сорвалось, до Парижа он не доехал, потому что даже безумные страсти пасовали у него перед вдохновением. Оно посетило его во Флоренции, в гостинице, где в результате нервного стресса он свалился в постель с высокой температурой. И той же ночью в бреду он явственно расслышал музыкальные темы новой увертюры «Король Лир». Накануне, трясясь в дилижансе, потенциальный убийца перечитал шекспировскую трагедию, чтобы, подобно Лиру, ощутить себя одиноким и всеми отринутым, но гордым.
Поутру пришло решение первым делом освободиться от половодья нахлынувших на него звуков — и пока что повременить с местью. К тому же, где-то затерялся женский наряд. Как одержимый, Берлиоз засел за работу, едва поспевая записывать ноты увертюры... А на следующий день, в Генуе, где странное, почти сомнамбулическое поведение композитора вызвало подозрение полицейских и он подвергся длительному допросу, его осенила идея уже совсем светлая — написать симфонию под названием «Возвращение к жизни»... На следующей станции впервые за много дней Берлиоз сытно поел и... отправился обратно в Рим продолжать занятия в консерватории, благо границу с Францией он так и не пересек и свой контракт не нарушил.
Фантастическая симфония
Это произведение задумывалось как естественное продолжение первой симфонии — «Фантастической», и появилась она на свет при не менее драматичных обстоятельствах. Следует сказать, что Берлиоз жил в эпоху романтизма. Был и сам романтиком и тем отличался от творцов эпохи просвещения, чье рациональное, «сухое» искусство отвергал. Если ему случалось влюбляться, то фатально и страстно, рисуя в своем воображении возлюбленную ангелом во плоти.
Когда Берлиоз повстречался со своей первой любовью — 18-летней Эстеллой, девушкой уже на выданье, ему было всего 12 лет, хотя в интеллектуальном развитии он опережал свой возраст — переводил свободно с латыни «Энеиду» Вергилия. А полюбив безоглядно и безответно, чуть не покончил с собой, когда возлюбленная отбыла к своему нареченному. Поразительно другое: свою полудетскую любовь Гектор пронес через всю жизнь, о чем речь впереди.
Вторая его влюбленность приключилась уже в зрелые годы. Случилось это на спектакле заезжей английской труппы, она давала «Гамлета». Английский язык в ту пору он знал еще слабо, но всё же достаточно, чтобы подпасть под обаяние музыки шекспировской поэзии... и очаровательной юной ирландки Харриет Смитсон в роли Офелии. Гектор неизменно посещал все гастрольные спектакли театра, который, помимо «Гамлета», познакомил парижскую публику с «Ромео и Джульеттой». Познакомил в буквальном смысле, ибо в 20-е годы XIX века огромное большинство французов, включая самого Берлиоза, о Шекспире имели смутное представление. Так ведь и в музыкальном отношении Франция в то время, по авторитетному свидетельству Феликса Мендельсона, удручающе отставала от Германии и Англии. В частности, незадолго до этого в Париже весьма прохладно приняли Бетховена, чья новаторская музыка прозвучала вызовом модному тогда во Франции стилю Керубини, Сальери и других итальянцев. Берлиоз был одним из тех, кто первым в своей стране оценил творения великого немецкого композитора и внушил пиетет к нему своим соотечественникам. И Шекспир, и Бетховен оказали впоследствии сильнейшее влияние на его творчество и судьбу.
Увлечение Шекспиром совпало у Берлиоза со страстной увлеченностью английской актрисой — «его Джульеттой». В результате сам Гектор — «Ромео», перестал есть и спать, блуждая ночами по окрестностям Парижа в сладостном опьянении от волшебного голоса и неземной красоты своей новой музы. А та поначалу благосклонно воспринимала его пылкие восторги и неизменные ожидания после спектаклей на выходе из театра с букетом роз, но потом его одержимость испугала ее. Напрасно Гектор одолевал Харриет страстными письмами с предложением руки и сердца — та даже не удосуживалась на них отвечать. Но именно в скорбные дни страданий от неразделенной любви к несчастному влюбленному приходит дивная мелодия, ставшая лейтмотивом «Фантастической симфонии».
Героями симфонии предрешено было стать коварной Харриет, которой он замыслил отомстить в музыке, и ему самому, глубоко ею оскорбленному и униженному. Вот как 26-летний Берлиоз, написавший подробную программу симфонии, излагает в письме другу содержание первой части будущего шедевра: «Молодой артист, обладающий необузданным воображением, в состоянии отчаяния от неразделенной любви принимает большую дозу опиума. Но вместо смерти он проваливается в глубокий сон с кошмарными видениями. Перед ним возникают причудливые образы, навеянные воспоминаниями о встречах с возлюбленной, он испытывает сильнейшие эмоции...»
Во всех пяти частях этой симфонии повторяется навязчиво мелодия idee fixe (идея фикс), она звучит то нежно, то грубо, то страстно, а местами и саркастически в исполнении различных инструментов. Первая часть изобилует резкими контрастами: элегическое звучание скрипок и флейт внезапно взрывается, словно извержение вулкана, и на полном форте вступает громовое «тутти» оркестра из более ста музыкантов. Заканчивается она просветлением уже чисто религиозного звучания — «печаль моя светла».
Вторая часть — бал, где герой пытается отыскать любимую в круговерти вальсирующих пар. Третья часть — пасторальная: перекличка пастушьих рожков, дуновение вечернего бриза, ласкающего листву и травы, и блуждание одинокого героя в тоске по возлюбленной. Здесь явно сказывается влияние «Пасторальной» (шестой) симфонии Бетховена. В конце части рожок пастуха остается безответным, а вдали слышатся приглушенные громовые раскаты. В четвертой части артиста за убийство изменившей ему подруги ведут на эшафот. Отсюда и название части: «Шествие на казнь». Кортеж движется под звуки марша, торжественного, но мрачного и зловещего по колориту. Под улюлюканье жаждущей крови толпы героя подводят к гильотине, и перед казнью ему вновь видится образ возлюбленной — снова возникает лейтмотив в исполнении кларнетов, звучащий резко и истерично; едва возникнув, он внезапно прерывается как бы отсеченный падением гильотинного ножа. Затем четыре нисходящих ноты — это катится отрубленная голова казненного.
Эта часть, по невольной ассоциации — «через миг из-под колеса выкатилась окровавленная голова», будит в памяти «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова. Не случайно один из героев романа носит фамилию Берлиоз, и голову ему отрезает колесом трамвая...
В финале симфонии под названием «Шабаш ведьм» дана бешеная пляска чудищ и ведьм, слетевшихся на похороны артиста. В дьявольском хороводе проскальзывает любимая в образе ведьмы. В пляске мертвецов слышен перестук костей — скрипачи передают его, стуча древком смычка о гриф скрипки.
Симбиоз музыки и поэзии превосходно удается Берлиозу — ведь он и поэт, и писатель и один из лучших в истории французского музыкального искусства музыкальный критик... Уже в своей первой симфонии Берлиоз выступает подлинным новатором оркестровки, введя в свою партитуру новые инструменты, звучания и ритмы. Кстати, это Берлиоз назвал саксофоном инструмент, изобретенный его приятелем, бельгийцем по имени Адольф Сакс, и именно Берлиоз впервые использовал его в оркестре.
Коленопреклоненный Паганини
Между тем личная драма, положенная в основу Фантастической симфонии, имела неожиданное продолжение. В большинстве случаев линия жизни пролегает от прототипа к герою произведения. С актрисой Харриет Смитсон — прототипом героини «Фантастической симфонии» — произошло обратное: она стала женой её автора лет через пять после написания (именно в эти годы Берлиоз пережил неудачный роман с Камиллой Моке). Завязка нового сближения с Харриет была интригующей. Берлиоз, узнав о ее приезде в Париж с новой труппой и новой, современной английской пьесой, передал ей через общих знакомых билет на свой авторский концерт. Билет был в ложу, которая хорошо просматривалась с облюбованного Гектором табурета в оркестровой яме рядом с дирижером.
Вот Харриет вошла в ложу и взяла программу, пока еще не подозревая, что будет исполняться симфония влюбленного в нее Берлиоза. И вдруг явно смутилась, прочтя свое имя. Поднялась, чтобы уйти, но не ушла, прикинув, видимо, что успех симфонии подстегнёт интерес к ее гастролям, которые на сей раз шли неважно. Она плохо разбиралась в музыке, но как профессиональная актриса не могла не почувствовать наэлектризованную атмосферу зала и устремленные на нее из публики взгляды. На секунду мысленно перенесемся в зал Парижской консерватории и посмотрим, кто же сидел тогда в партере. О, да это гении литературы и музыки — мы узнаем Дюма и Бальзака, Гюго и Мериме, Жорж Санд и Генриха Гейне, Шопена и Листа. Все они потом дружили или переписывались с Берлиозом.
Успех был грандиозным. Берлиоза провозгласили наследником Бетховена, первым серьезным французским симфонистом. Будущий друг Франц Лист получил от него разрешение написать переложение его новой симфонии для фортепьяно. Сохранился прекрасный портрет Берлиоза того времени, написанный Эмилем Синьолем, — огромная копна рыжеватых волос, длинный крючковатый нос, горящие глаза, словно подсвеченные вдохновением.
Окрыленный успехом, Гектор вновь ринулся добиваться руки Харриет, однако столкнулся с уже известным нам препятствием — родительского благословения: Харриет и ее старшая сестра, она же душеприказчица, принимали его предложение лишь при условии, что брак благословят родители Гектора. А те и слышать не хотели о подобном мезальянсе. Тем более что в юности непутевый сын уже пошел однажды против их воли — променял почтенную профессию врача на шаткий удел музыканта, за что лишился их материальной помощи. Теперь, по их мнению, он совершает еще более необдуманный поступок — намеривается жениться на актрисе. В то время в среде французских буржуа актрисы котировались ненамного выше куртизанок. Но Гектор не посчитался ни с предрассудком, ни с родительским запретом, чреватым потерей наследства.
Их брак счастливым не был, хотя Харриет вскоре оставила ради него сцену и родила ему сына Луи. Оказавшись в чужой стране, при муже, который не мог уделять ей должного внимания, ибо работал, как вол, — днём давал уроки, пел в хоре и писал музыкальные рецензии сразу в несколько журналов, а по ночам сочинял музыку, — она стала попивать и закатывать Гектору скандалы на почве ревности. Предпринимателя из Берлиоза также не вышло: постановки его грандиозных опер и ораторий, для исполнения которых требовалось по сто и больше певцов и оркестрантов, оборачивались финансовыми провалами. И он, залезая в долги, выплачивал неустойки...
И тут на общем безрадостном фоне просиял меценат-иностранец, безвозмездно одаривший его крупной суммой денег. Им был не аристократ и не банкир, а гениальный скрипач Николо Паганини. После премьеры посвященной ему симфонии «Гарольд в Италии» великий маэстро пришел за кулисы, упал на колени и поцеловал Берлиозу руку. Он признался, что никогда еще музыка не производила на него такого сильного впечатления. Своё бесценное для Берлиоза признание он произнес шепотом — Паганини был смертельно болен, у него был рак горла, который вскоре свел его в могилу. На следующий день Паганини-младший принес Берлиозу письмо с вложенным чеком на 20 тысяч франков. Гектор ликовал — теперь незачем утруждать себя рецензиями, можно целиком отдаться сочинительству.
Он писал много, но чем больше сочинял, тем меньше был удовлетворен исполнением своих произведений. Тогда к нему и пришло решение — встать за дирижерский пульт самому, начать новую для себя карьеру. И она оказалась на редкость успешной... Брак с Харриет распадался, во время гастролей его сопровождала Мари Резио, наполовину испанка, в прошлом неудавшаяся певица, теперь же — весьма предприимчивый и удачливый импресарио. Поначалу Харриет ревновала к ней Гектора беспричинно, но женская интуиция ее не подвела: Мари стала любовницей Берлиоза, а потом, спустя много лет, его второй женой. Все эти годы он поддерживал ставшую алкоголичкой Харриет материально и морально — до самой ее смерти...
Не буду касаться других его любовных увлечений. Отмечу только, что из недавно опубликованной в «Чайке» статьи Ирины Чайковской о Полине Виардо (№№ 7,8 2013 года) мы узнали, что к сонму влюбленных в нее великих людей, помимо Ивана Тургенева, принадлежали Шарль Гуно и Гектор Берлиоз. Оба композитора, столь разных по темпераменту и музыкальным вкусам, написали оперы по мотивам «Фауста» Гете, и оба сочинили заглавные партии других опер специально для Виардо. У Берлиоза это партия Дидо в монументальной опере «Троянцы», ныне стоящей в репертуаре Метрополитен-опера. Либретто он написал сам, взяв за основу ту самую поэму Публия Вергилия «Энеида», которую, как я отмечал выше, переводил на французский язык в возрасте двенадцати лет.
В России. Концерт в Манеже
И Виардо, и Бальзак советовали Берлиозу поехать на гастроли в Россию, чтобы поправить свои финансовые дела. Приглашал его в Россию и Михаил Глинка, с которым он познакомился в Италии. Берлиоз последовал их советам и не пожалел — российская публика оценила его творчество восторженнее и тоньше, чем публика в «отечестве своем».
Читайте статью полностью в бумужной верии журнала; Информация о подписке в разделе «Подписка»
Добавить комментарий