more_house_oristaglio w.jpg
Этот музей, старейший такого рода в стране, находится в городе Куперстаун, в четырёх часах езды к северу от Нью-Йорка. Он сделан в виде исторической североамериканской деревни середины XIX века. Расположен музей на территории настоящей фермы, существовавшей здесь с 1790-х годов. К постройкам фермы были добавлены 25 исторических строений XIX века, перевезённых сюда из разных районов штата Нью-Йорк. Этот музей — частный, некоммерческий, с учебными программами. Он находится под патронажем Исторической ассоциации штата Нью-Йорк.
В большом, просторном амбаре можно осмотреть брички, фермерскую технику, предметы быта, посуду, орудия труда для полевых, садовых и огородных работ. Здесь можно познакомиться с видами местного промысла: в Бруклине делают яичный крем, на Лонг-Айленде добывают устриц, в северных районах штата делают кетчуп, картофельные чипсы.
Двухэтажный домик с пристройками — это оригинальное здание молочной фермы, построенной в 1918 году. Здесь из молока делали масло и сыр. Далее — типично нью-йоркская, ярко раскрашенная вручную карусель. Всё это я видел из повозки, на которой объезжал немалую (120 акров!) территорию деревни. Повозку тащил за собой трактор. Им управляла лихая трактористка в соломенной ковбойской шляпе. В повозке сидела гид, тоже в соломенной шляпе. Гид указала на постройку с колоннами:
— В этом здании с 1814 года была школа. А за ней — белый жилой дом 1845 года. В деревне обязательно была церковь. В нашей есть действующий орган, установленный в 1847 году. В церкви регулярно проходят концерты органной музыки. За церковью — таверна конца XVIII века с пристроенными позднее балконами.
Захожу в дом. Там работают женщины, одетые так, как одевались в середине XIX века в северо-западных штатах. Подхожу к той, что сидит за прялкой.
— Чем занимались жёны фермеров 150 лет назад?
— Сеяли лён, потом делали из него пряжу и ткали одежду, постельное бельё, скатерти, салфетки, занавески, — говорит она, не отрываясь от прялки.
В это время другая женщина обваливала в муке кабачки и жарила их на открытом огне. Она доверила мне поучаствовать в процессе, а потом попробовать то, что получилось. Неплохо, хотя многовато муки и не было поджаристой корочки, как делает моя жена.
— Мы в музее фермеров, — объясняет она, — ежедневно готовим из того, что тут выращиваем. Например, кабачки, которые вы помогли мне жарить, мы собрали с грядок сегодня утром. Мы демонстрируем, как жила типичная фермерская семья среднего достатка в конце XVIII-начале XIX века на северо-западе США, в штатах Новой Англии.
— Сколько человек было в такой семье?
— Довольно много: 9-10. Кроме родных детей, в семью часто брали приёмных.
В дом заходит сам фермер, глава семьи. Он в длинном фартуке и в соломенной шляпе со слегка загнутыми полями. Что входит в его обязанности?
— Я больше занимаюсь скотом: кормлю коров, овец и коз, чищу скотный двор, занимаюсь дойкой. Часть молока идёт на прокорм семьи, часть — на продажу. Я также занимаюсь севом, а затем сбором урожая зерна, кукурузы, их обработкой и запасами на зиму. Для этого мы, как правило, нанимаем сезонных помощников. Летом американский фермер спит мало: ложится затемно, а встаёт до рассвета. На сон остаётся не более 5 часов.
— Зато зимой, наверно, можно отоспаться?
— Не скажите. Зимой работы ещё больше. Скот мы держим в хлеву, и уход за ним забирает больше времени. Надо топить печи, колоть дрова, ремонтировать сельхозтехнику. Так что и зимой мы спим 5 часов максимум. Единственное, от чего мы отдыхаем, это от дойки коров. Сейчас коров доят во все времена года, а в XIX веке мы зимой не доили. Только летом. Потому что корова даёт молоко, чтобы кормить телят. Для этого корова нуждается в более качественном питании, то есть в свежей весенней траве, наиболее насыщенной витаминами. Если же мы не доим коров зимой, то им не требуется много корма. А вообще работы хватает круглый год. Отпуска у фермера не бывает.
...В американской деревне часто бывала своя небольшая типография: печаталась местная газетка, книжечки, даже Библия... Захожу в типичную деревенскую типографию 1840-го года. Местный печатник объясняет:
— Я беру нужные буквы нужного размера и нужного стиля, складываю из букв нужное слово в обратном порядке, справа налево, как в еврейском языке. Тогда на бумаге отпечатается слово для чтения слева направо. Конечно, сейчас всё делается на компьютере гораздо быстрее. Но в середине XIX века мы так печатали и газеты, и книги. А теперь я покажу вам, как работает печатный станок. Пресс 1820-го года сделан в США. Несмотря на свой почтенный, почти 200-летний возраст, пресс работает отлично. Мы на нём печатаем разные книжечки, которые продаём в магазине нашего музея. Сейчас, например, мы выпускаем мини книжечки с иллюстрациями. На станке выставлен набор нескольких страниц. Я беру валик, набираю типографскую краску, которую мы называем чернилами, прокатываю валиком набор, закладываю бумажный лист, обрамляю его, накладываю на набор, веду под пресс и резко прессую. Теперь посмотрим, что получилось... Всё неплохо отпечаталось. Потом мы перевернём лист бумаги чистой стороной, сделаем новый набор и отпечатаем следующие страницы. Потом разрежем страницы, склеим их и получим 32-страничную книжку. В такой деревенской типографии середины XIX века работали обычно мастер-печатник, он же наборщик, и подмастерье, который был занят типографской краской и прессом.
В каждой деревне была обязательно своя кузня. Мастер-кузнец работал с двумя учениками. Из металлических чурок он делал молотки, топоры, подковы, гвозди, крюки и т.д. Знакомя нас с процессом работы, он одновременно рассказывал, что отсюда, из Куперстауна, кузнецы отправляли свою продукцию водным путём вниз по Гудзону, в портовый город Нью-Йорк, откуда грузы шли по всему миру. Либо можно было отправить изделия на север, вверх по Гудзону, оттуда через озера Онтарио и Эри по рекам и системе каналов в разные города Америки. В штате Нью-Йорк в XIX веке было очень много кузниц, потому что штат богат железом, древесным углем, водными транспортными путями.
...По музею гуляли родители с детьми-школьниками. Я спросил, не хотят ли дети стать фермерами?
— Я хочу стать адвокатом, — ответила девочка.
— А я — бейсболистом, — сказал мальчик.
Как папа относится к мечте своих детей?
— Одобряю. Дай бог, чтобы их мечты осуществились. Я бы хотел иметь в нашей семье и адвоката, и бейсболиста.
...Не удивительно, что в Америке ферм с каждым годом становится всё меньше...
...Американские фермеры бережно относятся к своей истории, к традициям, уважают труд. Жаль только, что не так много людей знают об этом музее и посещают его. А надо бы!..
Добавить комментарий