Парки металических скульптур и доисторические животные

Искусство и экология, на мой взгляд, вполне совместимые, не противоречащие друг другу понятия. Более того, они весьма органично могут сосуществовать, дополняя и обогащая друг друга. И именно о таком альянсе хочу рассказать, применительно к творчеству двух энтузиастов, создавших на территории Америки — независимо друг от друга — удивительные парки скульптур.

Один уроженец Висконсина, по имени Том Эвери, другой — Деннис Авери, из Южной Калифорнии. Оба нашли весьма остроумное применение металлолому, которым человек захламляет планету — они превращают его в произведения искусства. (Любопытно, что эти джентльмены почти однофамильцы — один Every, другой — Avery.) Понятно, что подобная частная инициатива не может решить проблемы утилизации отходов в целом. И тем не менее она заслуживает внимания и уважения.

 

Доктор Евермор

Том Эвери — великовозрастный фантазер-мечтатель, создавший себе с детства ирреальный мир и всю жизнь в нем пребывающий. Когда у него есть настроение, он любит вспоминать историю, как, будучи еще ребенком, был напуган сильнейшей грозой, разразившейся над их домом. «Я спросил отца, откуда приходят молнии, и он мне ответил, что такая могучая сила может исходить только от Бога. С того дня и зародилась во мне мечта, всецело завладевшая мною, построить антигравитационную машину и космический аппарат, на котором я смогу катапультировать навстречу божественной силе».

Тогда же в детстве он придумал себе историю про изобретательного и всесильного доктора Эвермора, космического путешественника, в один прекрасный день навсегда покидающего опостылевшую Землю. А потом у Тома весьма кстати обнаружилась страсть к разного рода механическим деталям и устройствам, которую он, повзрослев, превратил в профессию — открыл свой бизнес и начал принимать заказы как специалист по демонтажу и переработке промышленного оборудования.

Поскольку через его руки проходило огромное количество всякого рода станков, механизмов, приспособлений, списанных и никому уже не нужных, Том начал собирать то, что привлекало его внимание и представляло, на его взгляд, интерес — своей формой, стариной или предназначением. Коллекция росла. Она требовала места. Много места! Пришлось купить несколько земельных участков, чтобы полностью захламить их металлоломом. К моменту, когда он надумал наконец пустить собранные сокровища в дело, a это был 1983 год, его свалки весили уже сотни тонн.

Тому Эвери было 46 лет, когда, передав свой бизнес сыну, он полностью переключился на давно вынашиваемое хобби. Он взял себе творческий псевдоним «Доктор Эвермор» и с энтузиазмом принялся превращать горы металлического хлама не просто в произведения искусства, а в материализуемые фантазии детства, выдержанные в соответствующей его духу тематике, — космос, мистика, оккультизм.

Начал он, разумеется, с самого главного — с Forevertron, «антигравитационного космического аппарата». Конструкция получилась настолько громоздкой, что вошла в Книгу рекордов Гиннеса как самая большая скульптура из металлолома.

«Форвертрон» занимает площадь 37 на 18 метров, а по высоте сопоставим с 5-6-этажным домом (15 м) и весит 320 тонн. Он обладает определенной подвижностью, так как крепится в основном на болтах. Причем в свое самое любимое детище Том загнал наиболее ценные, «антикварные» экспонаты своей мусорной коллекции, возрастом от 50 до 100 лет. В частности, дезактивационную камеру от космического корабля «Аполлон» и две динамо-машины Томаса Эдисона XIX века. Роль антигравитационной машины выполняет один из первых рентгеновских аппаратов, а космической капсулы — стеклянный шар с медным покрытием.

Затем доктор Эвермор соорудил «Чайный домик» для королевы Виктории и принца Альберта, откуда можно обозревать окрестности, «Телескоп», чтобы все могли увидеть, как он полетит навстречу с Богом, и «Трансляционную машину», которая будет передавать сообщения Эвермора из космоса на Землю, когда он прибудет в свой «конечный пункт назначения».

Но самое интересное в экспозиции его Парка металлических скульптур — это «Птичий оркестр» — Bird Band and Orchestra. 70 штук фантастических, не похожих одна на другую птиц, во главе с птицей-дирижером, будто разбрелись по большой поляне среди деревьев, ненадолго застыв в разных позах. Каждая из них способна по-своему «петь», поскольку их тела, хвосты, клювы состоят из старых труб, флейт, ксилофонов, колокольчиков и даже гитар. Эти причудливые и необычайно изящные создания — вне сомнения, настоящие произведения искусства, указывающие на художественный вкус и богатое воображение их автора.

Если вам повезет оказаться когда-нибудь в Норт-Фридом (North Freedom), штата Висконсин, поблизости от озера Дьявола (Devil’s Lake), загляните в царство трогательного фантазера, пронесшего через всю свою жизнь веру в чудеса. Не пожалеете. Сейчас доктору Эвермору 74 года. Даже пересев в инвалидное кресло, неутомимый мечтатель не оставил свое увлечение, продолжая мастерить все новых и новых обитателей своего мира грез. В свободное от работы время сын с удовольствием помогает отцу, так что преемственность, можно считать, обеспечена, и собранный Томом металлолом не останется невостребованным.

 

Галлетовы луга

Мультимиллионер Деннис Авери, в отличие от Тома Эвери, — человек вполне трезвый, не склонный к фантазиям и мистическим завихрениям. Он — бизнесмен до мозга костей, в первую очередь думающий о том, как повыгоднее разместить свой капитал, что, кстати сказать, не всегда удачно получается. В 90-х годах Авери приобрел практически по бросовой цене довольно обширный кусок пустыни Мохаве в Боррего Спрингс (миль на 100 восточнее Сан-Диего), под названием Галлета Медоуз (Galleta Meadows, «Галлетовы луга»), и года два к ней даже не приближался.

А потом решив, что суровая экзотика края может оказаться привлекательной для туристов, подвел к своей территории воду и электричество и начал ее застраивать. Посреди палимой солнцем пустыни, обрамленной вереницей тающих в мареве голых гор, обозначилась зона отдыха — туристический центр, гольф-клуб и Сельский клуб для развлечений.

Увы, туристы на приманку не клюнули, обходя его Галлетовы луга стороной. Идея себя не оправдала. Но миллионер не пал духом, и руки на солидном брюшке не сложил. В процессе строительных работ, сопряженных с перелопачиванием почвы и рытьем фундаментов, выяснилось, что здешние места изобилуют останками доисторических животных.

Тогда-то и родилась у Денниса Авери идея воссоздать бывших хозяев края в металле, разбросав их по пустыне, как если бы они свободно разгуливали меж песков, кочек и деревьев Иешуа. Так появился в Мохаве и на географической карте новый объект — Galleta Meadows Estate, Парк Денниса Авери — 54 скульптуры, сваренные из кусков кованого металлолома, изображающие давно вымерших динозавров, мамонтов, саблезубых тигров, змей, черепах, большерогих козлов и прочих соседей по Юрскому периоду, в натуральную величину. А натуральная величина-то у них была о-го-го. Фигуры динозавров, например, достигают 4 метров в высоту.

Парк в шутку окрестили Скульптурное доисторическое сафари. Есть в этом зверинце и несколько представителей гомо сапиенс — фермеры и золотоискатель, намывающий золото в медном тазу. Всё смешалось в доме Облонских! Экспозиция парка еще не завершена и продолжает пополняться новыми обитателями.

А создает их мексиканский скульп­тор-сварщик Риккардо Аройо Бреседа, никогда нигде не учившийся. Кое-как сваренные из кованых, штампованных кусков металлолома, они расставлены по пустыне на железных прутьях-подпорках. На мой взгляд, работы в художественном плане слабоваты и непрофессиональны. Хотя... не исключено, что нарочитая примитивность исполнения призвана подчеркнуть и сохранить исходный материал, чтобы всем было ясно и понятно, что для их создания автор использовал металлолом, дав тем самым ему вторую жизнь.

Построенные раньше на той же территории гольф-клуб, туристический курорт и Сельский клуб составили с железным сафари единый комплекс. И теперь уже никто из попавших в эти края не обходит его стороной. Более того, комплекс-парк быстрыми темпами набирает популярность среди туристов как местная достопримечательность.

Лично меня в инициативе Денниса Авери заинтересовала сама идея. И даже не та, что скульптуры создаются из выкинутого на свалку металлолома, а привлечение внимания общественности, и в первую очередь самих калифорнийцев, к древней истории штата.

Многие тысячелетия назад здесь была богатейшая фауна доисторических животных, впоследствии таинственным образом исчезнувших с лица Земли. Об этом пишут даже в школьных учебниках. Но дело в том, что Калифорния — место особое, если не единственное в своем роде, о чем знает, к сожалению, не так уж много людей.

 

Смоляные ловушки

Штат обладает уникальными природными «сейфами», сохранившими до наших дней летопись тысячелетий. Один такой «сейф», не имеющий аналогов в мире, находится... в самом центре Лос-Анджелеса, на Вилшер бульваре, рядом с Музеем изобразительного искусства. И называется он La Brea Tar Pits — Смоляные Ямы. Это гиблое место не случайно многократно обыгрывалось Голливудом — в фильмах Last Action Hero, Volcano, Miracle Mile, 1941, Burn Hollywood Burn.

А фокус заключается в том, что под всем Лос-Анджелесом разлеглось целое подземное море жидкой нефти Salt Lake Oil Field. И на Вилшере сегодня, как и десятки тысяч лет назад, существуют природные скважины, своего рода дренажные трубки, сквозь которые на поверхность из подземного резервуара просачивается сырая нефть. Загустевая на выходе, она делается вязкой и липкой, как битум, а смешавшись с дождевой водой и пузырящимися газами, не уступает по свойствам и коварству болотной трясине.

Давным-давно, когда Лос-Анджелеса еще не было и в помине, неосторожные животные, попадая в такую смоляную ловушку, становились ее жертвами, поскольку шансов выбраться из нее нет никаких. Происходило это в основном летом, когда смола размягчалась от жары, достигая 140 градусов по Фаренгейту.

Загрузившись очередной добычей, смоляная ловушка засасывала несчастных животных внутрь. Их мягкие ткани быстро разлагались, а кости, напротив, — консервировались и каменели. В холодное время года поверхность ям затвердевала, усыпляя бдительность животных, а к лету все начиналось снова. И так из года в год, из тысячелетия в тысячелетие. Смоляные ямы превратились в многослойное кладбище доисторических животных, буквально нашпигованное их костями, прекрасно сохранившимися.

Злые шутки природы обернулись для современных палеонтологов манной небесной, щедрым подарком судьбы. Радиометрическое датирование, проведенное в Калифорнийском университете, показало, что наибольший возраст извлеченных окаменелостей 38 тысяч лет. Из ста смоляных ловушек La Brea Tar Pits в активной разработке сегодня продолжает оставаться одна — Яма 91. Два летних месяца в году, когда «асфальт» в ней размягчается сам собой, ученые продолжают извлекать из нее все новые и новые партии — чем глубже слой, тем он древнее. Сама природа рассортировала слои в хронологической последовательности.

Учеными было идентифицировано более 650 разновидностей животных и растений эпохи Плейстоцена, законсервированных в Смоляных Ямах, — амфибии, рыбы, птицы, грызуны, моллюски, насекомые. Одних только млекопитающих более 30 видов. Это грозные саблезубые тигры, лохматые колумбийские мамонты с лихо закрученными бивнями, короткомордые медведи, дикие лошади, ужасные волки, гигантские ленивцы, древние бизоны, трехмет­ровые мастодонты с горизонтально растущими бивнями пятиметровой длины и так далее, и так далее. И извлекают их не десятками, не сотнями, а тысячами.

Рядом с Ямами — музей, в котором экспонируются реконструированные из добытых фрагментов скелеты животных. Там же находится и лаборатория, куда поступают для чистки, сортировки и классификации все, что извлекается из ямы. Лаборатория отделена от общего зала стеклянной стеной, чтобы посетители музея могли наблюдать за работой специалистов. При желании можно принять участие и в раскопках.

Несмотря на то, что музей, как я упоминала, находится в центре города, даже далеко не все лосанджелесцы знают о его существовании и об уникальнейшем явлении Смоляных ям. Что уж говорить об остальных жителях Америки... Вот с этих позиций Парк Юрского периода, созданный Деннисом Авери, может обрести дополнительное звучание, пробуждая интерес не столько к проблеме утилизации мусора, сколько к палеонтологии и доисторическим животным.