Странное, все-таки, создание человек. Венец творения в вечном поиске — что бы такое еще найти, изобрести, открыть в ущерб своему здоровью и жизни? Никотин, алкоголь, денатурат, политура, наркотики. Зловещий список убойных веществ растет в ногу с научно-техническим прогрессом. Относительно недавно его пополнили лекарства, которые можно купить в любой аптеке. Правда, есть одно небольшое препятствие — наличие рецепта, но и оно успешно преодолевается. Было бы желание, способы найдутся.
В ряду легальных "наркотиков" популярные болеутоляющие (анальгетики) и успокоительные (транквилизаторы, или седативные) средства — Alprozolam, Morphine, Diazepam, Methadone, Fentanyl, Hydrocodone, Oxycodone и их варианты. Лекарства может выписать семейный или лечащий врач. Не надо быть медиком, чтобы знать — практически каждый препарат имеет побочные эффекты. Поэтому на лекарственных упаковках всегда расписаны противопоказания и потенциальные негативные последствия. Главная опасность анальгетиков и седативных средств — привыкание, шанс "сесть на иглу". Что часто и происходит.
С привыканием растут дозы, а с ними — вероятность летального исхода. Вовсе не гипотетическая. В минувшем году на дорогах моего штата Кентукки погибли около 800 человек, от рецептурных препаратов — тысяча! За пять лет число такого рода смертей выросло в два раза. Это общая проблема для всей страны. По динамике роста лекарственная смерть вышла на первое место в летальной статистике по группе наркотиков.
Откуда взялась эта напасть? Из стен лабораторий крупных фармацевтических компаний. Как известно, дорога в ад выстлана благими намерениями. Анальгетики и транквилизаторы, бесспорно, помогли и помогают миллионам людей переносить боли после операций, при хронических и депрессивных заболеваниях. Оборотная сторона медали — болезнь вылечена, а потребность организма в лекарственном препарате осталась. У кого крепкий характер, сумеет преодолеть ломку, слабые — сдаются.
Стив и Пэм Салфриджи — семья среднего достатка, живут в кентуккском городе Миддлсборо. Десять лет назад Стив перенес операцию на колене, в этом же году Пэм попала в автомобильную аварию. На период лечения врачи "посадили" обоих на седативные препараты. Но когда пришла пора прекращать потребление лекарств, у супругов не хватило силы воли остановиться. Пятилетняя зависимость обошлась Салфриджам в полмиллиона долларов. На таблетки ушли все накопления за двадцать лет совместной жизни. Лишь только страх оказаться нищими и бездомными остановил Салфриджей на краю пропасти. Они сумели победить зависимость и уже пять лет живут нормальной жизнью.
Таблеточная болезнь охватила все возрастные группы, от школьников до пенсионеров, и фактически всю территорию страны. Разница лишь в масштабах эпидемии. В отличие от традиционных наркотиков — бича крупных городов, потребление рецептурных препаратов более характерно для провинции. Я много раз писал об Аппалачах, своеобразном регионе Америки с особым укладом и менталитетом его жителей. Не буду повторяться, отмечу лишь, что одна из черт аппалачской самобытности — хронические нелады с законом и наплевательское, "расейское" отношение к своему здоровью. Почти все аппалачцы курят, они же первые браконьеры, самогонщики, бутлегеры. Регион — главный поставщик на черный рынок страны "травки". Плантации конопли легко прятать в лесных чащобах и горных расщелинах. Часть опия идет на "личные нужды" производителей. Но аппалачцам мало табака, самогона и марихуаны, за последние годы в регионе в моду вошла химия — рецептурные лекарства. По уровню потребления и таблеточной смертности кентуккские Аппалачи лидируют в стране.
И уж в самих Аппалачах вне конкуренции графство Белл — столица таблеточной смерти. Показатель этого вида смертности в графстве втрое выше национального уровня. Парадокс употребления анальгетиков и транквилизаторов — в основном ими пользуются здоровые люди. Точнее, в начале зависимости здоровые.
Таблеточный путь начинается со школы. В аппалачских школах таблетки так же легко достать, как сигареты. Подростки начинают с одного-двух "колес" для кайфа, через год дневная "норма" вырастает в пять раз. Как неработающие школьники и взрослые наркоманы могут позволить себе подобную "роскошь", если средняя цена лекарственной упаковки двадцать долларов? И вообще, откуда рецептурные медикаменты появляются на "черном рынке"?
В провинциальных городках все друг другу родня. Доктора и фармацевты не исключение. Выписал нужный рецепт родному дяде, потом свату, брату, соседу, нужному человеку, и пошло-поехало. Кому за так, кому за мзду. Остальные, включая школьников, "косят" под больных. Те же подростки воруют лекарства у взрослых и потом несут в школу. Все под кайфом, все счастливы...
Если бы так. За вполне легальными лекарствами тянется шлейф социальных проблем. Индивидуальная зависимость быстро становится коллективной. Не редкость, когда на "рецептуре" сидят родители, дети, целые классы. В итоге имеем раннюю инвалидность и смертность. В Аппалачах растет контингент дедушек-бабушек, на чьих руках внуки-сироты. В неблагополучных семьях дети идут по стопам родителей.
Аппалачи — угольный регион, но здесь практически невозможно найти работника в шахту, который бы прошел тест на наркотическую чистоту. Приходится брать тех, кто есть, хотя это и запрещено федеральными правилами на подземных работах. Растет число бытовых краж, особенно магазинных. Украденные вещи и продукты служат бартером для приобретения лекарственных препаратов. По свидетельству шерифа графства Белл, 98 процентов местных преступлений в своей основе связаны с рецептурными лекарствами.
Мозаика общей безрадостной картины состоит из личных драм, трагедий, сломанных судеб. Лекарственная зависимость на глазах молодеет. Если раньше к "рецептуре" приобщались в старших классах и колледжах, сейчас в 10-13 лет. Специалисты констатируют: потребление лекарственных препаратов из скрываемого порока становится открытой социальной нормой. И это не все, на горизонте новый враг — тенденция комбинированного приема наркотиков, "рецептуры" и алкоголя.
По аппалачским стандартам, и общеамериканским тоже, Сара Шей росла в благополучной семье. Мать — дантист, отец — владелец ресторана, младший брат — школьник. Девочка успешно училась, была чирлидером, подавала большие надежды в живописи. Все круто поменялось со смертью любимого отца в результате несчастного случая. 17-летняя Сара стала покуривать марихуану, затем "села на рецептуру", ушла из дома, вернулась через год — кожа и кости. Высокая девушка весила сорок килограммов. Мать бросилась спасать дочь, наняла лучших врачей, Сара прошла курс реабилитации, поступила в университет. Но ее возвращение к нормальной жизни было коротким. После университетской новогодней вечеринки Сару нашли в комнате общежития мертвой. Девушка умерла от коктейля из марихуаны, транквилизаторов и алкоголя. Дома висят два ее автопортрета. На одном она парящий ангел, на другом — падший.
Решением проблемы лекарственной зависимости в Кентукки занимаются десятки государственных, общественных, религиозных организаций...
Читайте полную версию статьи в бумажном варианте журнала. Информация о подписке в разделе Подписка
Добавить комментарий