Магазин открывался в десять, но покупатели, вернее покупательницы, появлялись где-то часам к двенадцати — после того, как отправят мужей на работу, детей в школу, позавтракают, завершат утренний туалет и нанесут подругам неотложные визиты по телефону. Ронни это знал и приходил в "Левандро" к одиннадцати-тридцати. Первым делом он разыскивал миссис Глусски, почтительно здоровался, справлялся о самочувствии супруга, выслушивал её соображения о погоде и о падении нравов среди молодёжи. Последнее относилось к продавщицам, которые сменялись в "Ливандро" с ужасающей быстротой, а миссис Глусски как главный менеджер была ответственна за кадры.
Утренняя беседа длилась недолго: их обоих, и миссис Глусски, и Ронни, ждали дела. Она уединялась в своем офисе, а он неспеша обходил весь магазин, отдел за отделом. Цель утренней беседы с миссис Глусски состояла в том, чтобы продавщицы видели, что он приятельствует с мадам менеджер, — теперь эти дуры не посмеют слишком открыто выражать ему своё презрение и мешать работать.
Девизом "Левандро" было: "Постоянно украшайте ваш дом". Для этой цели магазин предлагал... чего только он ни предлагал!.. Шкафы, шкафчики, тумбочки, столики кофейные и журнальные, вазы всех цветов и размеров из хрусталя, фарфора, керамики, металла, цветы искусственные и засушенные, сервизы чайные и кофейные, коврики, этажерки, японские ширмы, картины в рамах и рамы без картин, кресла всех Людовиков всех эпох (копии, разумеется), вешалки, полки, стенды для зонтиков, причудливые подсвечники и свечи... всего не перечислить. Всё это было расставлено на большой площади магазина по уютным закоулкам группами, и покупателям (это были, в основном, женщины среднего возраста) доставляло удовольствие бродить по торговому залу, как по музею.
Обойдя магазин, Ронни обычно располагался в кресле недалеко от входа; этот тип кресла назывался "саванарола" — то ли потому что флорентийский проповедник действительно сиживал в нём, то ли потому, что суровый вид раскладного кресла с жёстким сиденьем без спинки соответствовал мрачному образу обличителя богатства и роскоши. Сидеть было неудобно, но отсюда Ронни мог видеть каждого входящего.
За два года работы по этой части он накопил достаточный опыт и мог отличить с первого взгляда потенциального клиента. Вернее клиентку. Тут имело значение всё: возраст, внешность, как она одета, какие на ней украшения, на какие товары она обращает внимание, как общается с продавщицами. Некоторое время Ронни незаметно наблюдал за ней, а потом под каким-нибудь предлогом заговаривал. Надо сказать, внешность у него была весьма располагающая: высокий блондин двадцати трёх лет, крепкие плечи, обтянутые трикотажной рубашкой "поло", длинные ноги в узких джинсах и обаятельная белозубая улыбка. Потенциальная клиентка, как правило, легко вступала в разговор, обсуждая особенности какой-нибудь ширмы или каминных щипцов — американский этикет не только считает это допустимым, но даже осуждает человека, который уклоняется от разговоров в общественных местах; невежливо не ответить, когда к тебе кто-то обращается, пусть даже незнакомец. Почувствовав, что собеседница замечает его мужские достоинства, Ронни менял тему, переходя на кулинарию или вина, или купание в бассейне, или театр — в зависимости от того, какую личность он угадывал за внешностью незнакомки. Следующий шаг был самым трудным: теперь надо дать ей понять, что речь тут идёт не о банальном флирте, а о сделке по оказанию своего рода услуг, и сделка эта имеет определённые условия — в частности, плату за обслуживание. Осознав, что именно имеется в виду, женщины порой обижались, чувствовали себя оскорбленными, уходили чуть ли не со слезами на глазах. Но постепенно Ронни понял простую вещь: чтобы избежать или хотя бы свести к минимуму неудачи, следует вступать в контакт с женщинами не слишком молодыми и не особенно красивыми — с такими договориться куда проще. Хотя выполнить главную часть работы труднее...
Вот почему он встрепенулся, когда в магазин вошла небольшого роста толстуха в красном платье. Эта дама соответствовала искомым требованиям: ей явно было за пятьдесят, и красотой она не блистала. Верный своей тактике, он следовал некоторое время за ней по магазину. На этой стадии важно было не поддаться естественному мужскому позыву мысленно раздеть её догола и увидеть "внутренним взором" жирные плечи, обвислый живот, гофрированные ляжки — так можно провалить всю операцию. Потом, когда дело дойдёт до дела, надо действовать быстро и решительно, не давая ей раздеться. Так легче, он знал это из своего двухлетнего опыта.
В дальнем углу магазина дама остановилась перед морским пейзажем в массивной раме. Улучив момент, Ронни приблизился к ней:
— Я тоже любуюсь этим пейзажем. Как вы думаете, он подойдёт для загородного дома?
Она никак не отозвалась на замечание по существу. Посмотрев на него внимательно, сказала:
— Так это вы, Ронни.
Не спросила, а сказала утвердительно. Он не особенно удивился: скорей всего, какая-то из его прежних клиенток рассказала ей о его выдающихся качествах, а также объяснила, где его найти. Собственно, это был единственный вид рекламы для его бизнеса.
— Да, я Ронни.
Тогда она извлекла из сумки визитную карточку и подала ему со словами:
— Вот, возьмите. Здесь адрес и телефон. Вами интересуется один очень серьёзный человек. Он хочет говорить о деле. Позвоните ему и приходите.
Раскачивая широкие красные бёдра, она поспешила к выходу. На визитной карточке Ронни прочёл: "Роберто Мартинелли. Эскорт-сервис Д'Артаньян".
Время перешло за полдень, но Лола была в халате и шлёпанцах на босу ногу. Седоватые волосы со следами многих разноцветных покрасок были собраны в пучок на затылке, через распахнутые полы проглядывали ноги в синих пятнах и паутине вен.
— Заходи, заходи, — пригласила она Ронни и очистила место на уголке дивана, заваленного всяким барахлом. — Присаживайся. Кофе пить будешь? Тогда извини меня, я ещё не завтракала.
Она сходила на кухню и вернулась с огромной кружкой кофе и булкой. Медленно опустившись в кресло напротив Ронни, она пробормотала молитву и приступила к еде. На колени к ней тут же прыгнула кошка по имени Кочка и принялась тереться носом о халат, громко мурлыкая и подрагивая хвостом. Лола предложила ей кусочек булки, кошка понюхала и брезгливо фыркнула.
— Так почему в такое время ты не на работе, а, Ронни? — спросила Лола. — У тебя что-то произошло?
Говорила она с сильным акцентом, как будто жила в Америке совсем недавно. На самом деле, она въехала в страну много лет назад, четырнадцатилетним подростком. Её родители погибли в годы войны в нацистском лагере, она осталась одна, и тогда её разыскала тётка из Нью-Йорка. Вскоре после того, как Лола приехала, тётка умерла. Лола осталась круглой сиротой, без языка и без единого знакомого человека. Случайные люди сдали её в городской отдел семейных служб. Там установили, что девочка говорит по-чешски. Потом пошли детские дома, школы-интернаты и тому подобные учреждения, откуда она, в конце концов, сбежала в возрасте шестнадцати лет. Как она могла выжить на улицах мегаполиса, чем прокормиться? Она сошлась с уличной шпаной и, в конце концов, занялась проституцией. Эта профессия поддерживала её в течение последующих тридцати лет. Порой приходилось тяжело, она переносила и побои, и болезни, и тюрьму... Одно время у неё был муж, но прожила она с ним недолго, он умер. Каким-то образом ей удалось скопить немного денег, и по её выражению, она "вышла на покой". Жила она очень скромно, но за квартиру платила регулярно, и на еду и автобус ей хватало. Она снимала квартиру в том же доме, что и Ронни, только этажом ниже. Они познакомились и стали, можно сказать, друзьями. Во всяком случае, Ронни очень ценил её советы — как житейские, так и профессиональные.
В этот раз он тоже пришёл к ней за советом, ведь она знала в городе всех, кто имел отношение к бизнесу подобного рода.
— Тут такое дело... — Ронни достал из кармана джинсов визитную карточку и прочёл: — "Роберто Мартинелли". Кто такой? Ты знаешь его?
Лола на секунду зажмурила глаза, потом посмотрела на потолок:
— Нет, не припоминаю такого. Ну-ка дай сюда карточку. О, о, о! Да это же Боб! Конечно, знаю. Все зовут его д'Артаньян — по имени его бизнеса. Мужской эскорт. Я тебе рассказывала: у него мой Ларри одно время работал, благослови, Боже, память праведника.
Последнее время, Ронни замечал, она стала вроде бы религиозна: в разговорах то и дело поминала Бога, молилась перед едой, соблюдала посты и праздники и даже изредка ходила в синагогу — "еврейскую церковь", как объяснила она Ронни.
— Мне его карточку дала какая-то женщина. Зайди, сказала, дело к тебе есть.
— Такая кругленькая, черноволосая, ходит в развалку? — встрепенулась Лола. — Это его жена, Стелла. Помогает ему в бизнесе. "Важное дело?" Скорей всего, он предложит тебе работу, ему постоянно нужны люди: мужчины долго не держатся. Поработают пару лет — и всё, больше не могут. Это не то, что мы...
Она грустно вздохнула и задумалась. Вспоминала, наверное, своего Ларри.
— А стоит мне принять его предложение? Если, конечно, он предложит.
Она пожала плечами:
— Скорее всего, предложит, зачем бы ещё ты ему понадобился? А вот стоит ли тебе идти к нему работать, это надо подумать. Подвинь мне пепельницу, пожалуйста.
Она закурила сигарету, затянулась несколько раз. Кошка недовольно тряхнула головой.
— Видишь ли, — заговорила Лола раздумчиво, — он работает с постоянными клиентами. В основном, богатые вдовы, но и замужние попадаются. Публика требовательная и капризная. Зато заработок надёжный. Не знаю, как тебе будут платить, но уверена, что получится гораздо больше, чем ты зарабатываешь сейчас. Хотя с другой стороны, ты сейчас сам себе хозяин: работаешь, сколько хочешь, и сам себе выбираешь клиентов. А у д'Артаньяна строгие правила: отправляйся, когда прикажут и к кому прикажут. Он отказов не терпит. А попадаются такие клиентки... Так что не знаю, стоит ли тебе наниматься к нему. — Как бы подытоживая свою речь, она пустила в потолок струю дыма. — Только ни в коем случае не ссорься с ним: он человек жёсткий, опасный. Говорят, с мафией связан.
Однако вышло так, что именно этого главного совета Ронни не послушался...
В приёмной его встретила знакомая уже толстуха, только на этот раз она была не в красном, а в жёлтом платье.
— Ага, Ронни пришёл! Посиди здесь минутку, д'Артаньян сейчас тебя примет.
Хозяин был приветлив:
— Так ты и есть Ронни? Очень приятно познакомиться!
Он вышел из-за стола, беззастенчиво оглядел парня со всех сторон, одобрительно кивнул головой и предложил сесть. Сам он остался стоять — невысокий, кряжистый, почти квадратный в двубортном костюме.
— Сколько тебе лет? Двадцать три? Очень хорошо! Но думать о будущем надо смолоду. Верно? Не всегда тебе будет двадцать три, и не всегда ты сможешь вертеться в "Левандро". Я тебе предлагаю работать у меня.
Д'Артаньян сделал паузу, ожидая, пока собеседник отреагирует на его слова. Не дождавшись ответа, он продолжил:
— Условия у меня хорошие, можно сказать, замечательные. Ты будешь получать половину того, что платит клиент за твои услуги. Размер платы устанавливаю я в переговорах с клиентом. Я же нахожу клиента, тебе об этом заботиться не надо. Все расчеты с клиентом произвожу я, деньги ты получаешь только от меня. Запомни: из рук женщины ты деньги не берешь и вообще о деньгах с ней никогда не говоришь. Понял?
Он опять сделал паузу. Ронни по-прежнему молчал.
— Это не всё. Фирма, то есть я, даёт тебе ряд дополнительных льгот. Мой портной сейчас снимет с тебя мерку, и через неделю у тебя будет гардероб, как у английского принца. В рубашке и джинсах будешь разве что в саду копаться. Но гораздо чаще тебе придётся сопровождать даму в ресторан, в театр, на выставки... Тут уж никаких вольностей: я научу, как следует одеваться. Понятно? А ещё очень важная вещь: регулярные медицинские осмотры. За счёт фирмы, разумеется. И лечение тоже за наш счёт, если ты заболеешь на работе — заразу какую-нибудь подцепишь, конкретно говоря. Видишь, прав у тебя много, а обязанность одна: по моему указанию обслуживать клиента в тех пределах, о которых я тебе скажу. И никаких отказов я не принимаю, ни по каким причинам. Ты профессионал и обязан выполнять любую работу! Понятно? Вот таковы условия. Согласен?
Картина становилась всё яснее, и чем дальше, тем меньше всё это нравилось Ронни. Выглядело так, что он попадал в полное рабство к этому жёсткому человеку. Даже костюм самостоятельно нельзя выбрать. Впрочем, костюм — мелочи, гораздо хуже то, что этот д'Артаньян хочет контролировать все стороны отношений с клиентом, в том числе, финансовую.
— Мне думается... ну, исходя из моего опыта... — начал Ронни несмело, — может быть, лучше было бы не определять заранее характер услуг — ведь всё это может по ходу дела меняться... Например, договор был сопровождать, допустим, в ресторан. А проводил я её домой после ресторана, и... возникла новая ситуация.
— В таком случае, на другой день она свяжется со мной, и мы договоримся о вашей новой встрече — уже на других условиях. Вот как это работает у нас. И не думай, что если ты установишь с ней отношения помимо меня, я это не узнаю. Непременно узнаю, у меня для этого есть надёжные способы.
Ничего себе, подумал Ронни. От такой жизни деньгам не обрадуешься. Он явно приуныл, что не осталось незамеченным его собеседником.
— А как ты считаешь? — д'Артаньян повысил голос. — Я нахожу клиентов, я тебя одеваю-обуваю, я с тобой вожусь в случае болезни... и я не заслужил половину? Ну, знаешь... Впрочем, тебя никто не неволит, здесь свободная страна. Не хочешь — не надо. Я без тебя жил и буду жить, а вот на тебя ещё посмотрим... Кстати, запомни одну вещь: здесь моя территория, я в этом районе работаю много лет, мы с другими дилерами соглашение заключили. Я долго терпел тебя, а теперь хватит. Убирайся, куда хочешь, но в "Левандро" не появляйся. Ты предупреждён.
И он ткнул пальцем в Ронни. Палец выглядел, как нож.
Вечером того же дня, когда Ронни укладывался спать, к нему постучалась Лола.
Читайте полную версию статьи в бумажном варианте журнала. Информация о подписке в разделе Подписка
Добавить комментарий