 |
| Альберт Барнс. Портрет Джорджио Чирико, 1926. |
|---|
Коллекции доктора Барнса был посвящен документальный фильм Дона Арго на 47-м Нью-йоркском кинофестивале. Фильм называется The Art of the Steal. В переводе — "Искусство кражи". В подзаголовке значилось: Нерассказанная история коллекции Барнса.
Хочу предупредить: эта "нерассказанная история" насчитывает свыше восьми тысяч страниц документов, доступных в интернете, так что в этом смысле фильм ничего нового не сообщает. Он просто подкладывает свою охапку хвороста в огонь судебной распри, не давая ей угаснуть. Организация "Друзья фонда" подала в суд на город Филадельфию, обвиняя его в том, что город собирается украсть Фонд Барнса. Судебная волынка началась в 2003 году и конца ей не видно. Так все-таки, кто и у кого украл?
Прежде, чем ответить на этот вопрос, я хочу вкратце познакомить читателей с историей коллекции Барнса и ее основателем.
Альберт Барнс родился в 1872 году в бедном рабочем районе Филадельфии. Несмотря на плебейское происхождение, он получил очень хорошее образование: сначала медицинское — в Пенсильванском университете, потом химическое и фармакологическое — в Берлине и Гейдельберге. Кроме того, Барнс самостоятельно изучил психологию, философию и историю искусств. В Германии во время учебы в Гейдельбергском университете он познакомился с Германом Хилле. Вместе они изобрели антисептический препарат, основанный на серебре — аргирол. Спрос на новый антисептик был огромный. Барнс учредил компанию и построил фабрику по его производству.
Став к 50-ти годам весьма состоятельным человеком, он принялся скупать работы французских импрессионистов и постимпрессионистов. Он размещал эти работы прямо в цехах, приближая искусство к народу в буквальном смысле слова. У него было потрясающее чутье. Он покупал работы художников, которые тогда мало кому нравились и которые мало кто покупал. Например, Барнс скупил все работы Модильяни, положив начало его всемирной славе, все работы Хаима Сутина, которого вырвал из нищеты и безвестности. Так в 1922 году была заложена его знаменитая коллекция. Барнс не скрывал, что некоторые работы он приобретал за бесценок, нимало не терзаясь угрызениями совести.
От других коллекционеров Барнса отличало то, что он держал свою коллекцию наглухо закрытой от посторонних глаз. В своем завещании он особо оговорил, что коллекция преследует сугубо образовательные цели, и посему она закрыта для посетителей, художников, журналистов, ученых, искусствоведов и историков искусства. Он также строжайше запретил фотографировать, устраивать выставки, продавать билеты для осмотра коллекции, печатать путеводители и перевешивать картины в своей галерее...
Впрочем, обо всем по-порядку.
В мире искусства Барнс слыл человеком жестким и малоприятным. Известен случай, когда Джон Ревалд, специалист по французскому импрессионизму и постимпрессионизму, обратился к нему с вежливой просьбой осмотреть его коллекцию. В ответ он получил оскорбительное письмо, которое, по его словам, характеризовало Барнса как "жестокого, отвратительного, беспросветно глупого, мелочного и скупого человека". Барнса мнение Ревалда мало беспокоило. Как, впрочем, и других специалистов. Причина столь странного поведения, однако, была.
В 1923 году Барнс выставил часть своей коллекции в Пенсильванской академии изобразительных искусств, где ее жестоко высмеяли критики, назвавшие искусство художников-импрессионистов "ужасным". Барнс смертельно обиделся и закрыл свое сокровище от всех. К тому времени коллекция разрослась настолько, что стало ясно: ей требуется специальное помещение. В 1923 году Барнс и его жена Лора купили в престижном филадельфийском пригороде Мерион 12 акров дендропарка и заказали знаменитому французскому архитектору Полу Грету здание галереи с дорическими колоннами и африканскими барельефами. К зданию примыкал жилой флигель. К 1925 году строительство было завершено. В 1929 году Барнс продал свою фабрику и полностью отдался собирательству. В 1940 году Лора Барнс открыла при дендропарке школу, где профессора обучали студентов садоводству, ботанике, садовой архитектуре.
Барнс погиб в автокатастрофе в 1951 году. Наследников у него не было. В духе своих убеждений он завещал свою коллекцию Университету Линкольна — маленькому афроамериканскому колледжу. Завещание предусматривало соблюдение всех запретов, которые действовали при жизни Барнса. Все решения принимал совет попечителей, состоящий из пяти человек.
Еще при жизни основателя его коллекция была признана лучшим в мире частным собранием импрессионистов и постимпрессионистов. В ней находятся: 181 полотно Ренуара, 6 — Сезанна, 59 — Матисса, 46 — Пабло Пикассо, 21 — Хаима Сутина, 18 — Руссо, 16 — Модильяни, 11 — Дега, 7 — Ван Гога и по 4 — Эдуарда Мане и Клода Моне. В ней есть работы Эль Греко, Тициана, артефакты древнего Египта, древней Греции и Рима и большое собрание африканского искусства. Ее нынешняя стоимость оценивается в 25 миллиардов долларов США. Фонд располагает богатым архивом и библиотекой на 5 тысяч томов.
При всем уважении к воле завещателя, ее нарушение началось уже в 1961 году: отчаянно нуждаясь в средствах, Фонд Барнса разрешил доступ к сокровищам ограниченному количеству посетителей. Вход был открыт для публики два дня в неделю. Заявки нужно было подавать заранее. Пользуясь этим послаблением, я дважды посетила фонд в 80-х годах. Без преувеличения скажу, что это было одно из самых сильных художественных впечатлений моей жизни. В 1993-95 было нарушена еще одна часть завещания, где запрещался вывоз картин за пределы музея: часть экспонатов коллекции была показана в Париже, Токио и Филадельфии. В 1996 году штат Пенсильвания принял решение о постройке нового здания для коллекции Барнса в центре Филадельфии. Начался сбор средств. Спонсоры напрямую увязывали свои пожертвования с переездом Фонда в новое здание.
Жители фешенебельного Мериона были недовольны наплывом публики в "музейные дни" и чинили этому всяческие препятствия. Паркинга у самого музея не было, запарковать машину вблизи его на улице было невозможно: всюду были развешаны запретительные знаки. Посещение музея стало напоминать бег со многими препятствиями.
В декабре 2004 года было принято решение о переезде фонда Барнса в новое, более просторное помещение в центре Филадельфии. Казалось бы, это решение должно удовлетворить всех. Ведь фонд давно уже действовал как коммерческое предприятие, хотя по статусу оставался некоммерческим. Возникла организация, которая назвала себя "Друзья фонда". В основном, это были бывшие ученики фонда. Они яростно воспротивились решению города перевезти музей в новое помещение. О каком переезде может идти речь, говорили они, если по завещанию нельзя переместить картину на сантиметр влево или вправо?!
Известно, что Барнс лично распоряжался развеской, руководствуясь при этом не хронологией и тематикой, а собственной эстетикой. Во внимание принималось сочетание цветов и линий, то есть формальные принципы. Развеска для Барнса имела не меньшее значение, чем сами картины: он полагал свою коллекцию, прежде всего, инструментом эстетического просвещения. Все эти ограничения должны были, по мнению отца-основателя, уберечь коллекцию от коммерческой эксплуатации и износа.
Суд дал добро на переезд при условии, что в новом здании схема развески будет скопирована со старой. Городские власти рассмотрели дизайн нового здания, представленный архитекторами Тодом Вильямсом и Билли Тзиеном, и одобрили его. Новое здание должно быть открыто зимой 2011 года. Оно будет повторять пропорции и конфигурацию старого здания и сохранит прежнюю развеску картин, но будет гораздо больше. Кроме того, при фонде будет открыт отдел образования, задача которого — продолжать и развивать традиции, заложенные Барнсом.
Казалось, чего еще желать? Однако "Друзья фонда" развернули нешуточную борьбу с городом. Интернет запестрел изображением старого здания, разрушенного как при землетрясении, и знаками уличного движения, запрещающими проезд: "Нет переезду Барнса!"
На пике этой борьбы Дон Арго и создал свой документальный фильм The Art of the Steal. Он написал сценарий и поставил его. Продюсером стала его невеста Шина Джойс. Фильм идет 101 минуту. В нем 29 интервью. Все интервьюируемые на разные лады говорят об одном и том же: фонд должен оставаться на прежнем месте, нельзя нарушать волю основателя. Фильм получился монотонным, однобоким и откровенно пропагандистским.
Одно в нем бесспорно хорошо: многочисленные съемки этой коллекции. Они сделаны мастерски. Фильм снимали сам Арго и два помощника — Бен Хайкернел и Демиан Фентон. Еще один парадокс: снимая свою картину в защиту Барнса, Арго нарушил главную заповедь основателя — не фотографировать картины. И этим проявил к воле основателя едва ли не большее неуважение, чем те, которые хотят сделать фонд достоянием широкой публики...
Главный спор сегодня идет вокруг вопроса: что лучше — запереть сокровища в четырех стенах и тем самым обеспечить их сохранность, лишь изредка давая ими любоваться отдельным избранным, или "национализировать" коллекцию и открыть ее для миллионов людей, рискуя преждевременным износом шедевров. Я — за второй путь, хотя в этом случае, чтобы обеспечить должный сервис, цена входного билета будет весьма внушительной, сравнимой с ценой в обновленном музее Гугенхайма в Нью-Йорке. Но это препятствие можно преодолеть с помощью часов "открытых дверей" и других мероприятий, с помощью которых музеи доступны для малоимущих посетителей.
Возвращаясь к вопросу "кто у кого украл", прихожу к парадоксальной мысли, что Барнс украл коллекцию у самого себя, когда закрыл ее от мира, руководствуясь не только и не столько просветительскими соображениями, сколько обидой и чувством мести.
Добавить комментарий