Дэвид Рот. Чем живет опера в Америке

"Опера это планета, на которой музы живут и работают рука об руку"

Франко Дзеффирелли

Виктор Родионов с генеральным директором Кентуккской оперы Дэвидом Ротом во время интервью.

С новым генеральным директором Кентуккской оперы Дэвидом Ротом меня формально познакомили на одном из представлений. Элегантный, "как рояль". Пружинистая спортивная фигура, лепная бритая голова, голубые глаза за модной оправой, черный костюм с "бабочкой". Затем на "парти" нас свели ближе. Рот собирался в российскую командировку, и хозяева дома попросили меня дать интересующую его информацию о Петербурге, о котором я имею весьма смутные представления. В граде Петровом я был всего два-три раза, и то лет двадцать назад. Я честно сознался в петербургской некомпетентности, что не помешало нам договориться с Дэвидом о будущем интервью после его поездки в Россию. Прошли лето и осень, я уже почти забыл о нашей договоренности, как мне самолично позвонил мистер Рот и напомнил, что он готов к встрече. Меня восхищает эта американская черта - выполнять обещания, что бы ни случилось. Журналиста дважды уговаривать не надо, и в урочный день и час я оказался в кабинете Дэвида Рота. На сей раз "начальник оперы" выглядел по-пролетарски - пиджак на спинке стула, слаксы и рубаха в клетку.

Лирическое отступление. У меня нет музыкального образования, я не умею читать ноты, мое высшее исполнительское достижение - "Собачий вальс" одним пальцем на фортепьяно, однако эти недостатки не мешают мне любить классику и немного в ней разбираться. Первое мое впечатление о Кентуккской опере было удручающим, второе и третье не лучше, что надолго меня отвадило от местных Карузо и Каллас. Спустя лет десять из чувства патриотизма я нарушил обет и попал на постановку с названием, которое приводит меня в щенячий восторг - "Юджин Онегин", притом на русском (!) языке. Слушать было можно, смотреть - нельзя. Жирный, как боров, "Юджин", под стать ему Ленский, черный коротышка Гремин, толстозадый хор и кордебалет, русские пейзане в пледах и с квадратными вилами. Тем не менее, лед тронулся. "Севильский цирюльник" уже был на приемлемом уровне, "Богема" - на неплохом, "Турандот" - на хорошем, последний "Трубадур" поразил. Ужель та самая "Татьяна" - Кентуккская опера? Прекрасная постановка, классный оркестр, костюмы, декорации, а голоса! В особенности поразительной красоты и силы у Леоноры - молодой кентуккской певицы Мэри Уильямс! У нее, безусловно, яркое артистическое будущее.

- Мистер Рот, превращение провинциальной Золушки - Кентуккской оперы - в прекрасную принцессу специалисты и критики, прежде всего, связывают с вашим именем. Примите и наши поздравления, от преданной опере и классике русской общины города и штата.

- Спасибо, хотя эти дифирамбы скорее аванс. На посту генерального директора Кентуккской оперы я всего третий год. И до статуса "принцессы" еще долгая дорога.

- Не возражаю. Кстати, наша опера 12-я по старшинству в стране. Для Европы 55 лет - младенческий возраст, для нас - весьма солидный. Основал Кентуккскую оперу дирижер, выходец из Германии Моритц фон Бомбард, в честь него назван один из концертных залов Кентуккского центра искусств. За полвека Кентуккская опера осуществила более ста постановок.

- Пожалуй. Но эта сложность обусловлена полной децентрализацией американской оперы, да и всего искусства в целом. Как жить и работать тому или иному оперному коллективу решается попечительскими советами на местах. Властям до них нет дела. Опера - синтетический вид искусства, объединяющий музыку, пение и хореографию. Но у нас каждая из этих муз живет сама по себе, и они встречаются только для реализации конкретной постановки.

- Сколько в США профессиональных оперных театров?

- Вы хотите сказать "оперных компаний"?

- Театр - физическая субстанция, компания - юридическая, они могут не совпадать. У нас в стране оперы принято называть компаниями... Точной цифры я не знаю, где-то чуть больше ста.

- Скромно. В США четыре уровня оперных трупп. Критерий очень простой - доллар. На "дне" - компании с бюджетом ниже миллиона, затем - от миллиона до трех, во второй "лиге" - от трех до семи с половиной и, наконец, гранды - крупнейшие оперы страны с гигантскими бюджетами. Кентуккская опера в третьем эшелоне - наш бюджет 2-2,5 миллиона в год. Правда, 55 лет назад начинали с десяти тысяч. На третьем уровне, кроме нас, оперы таких городов как Индианаполис, Нью-Орлеан, Нэшвилл (Теннесси), Дэйтон (Огайо)...

- А сколько вообще опер в стране?

- О, Боже! Думаю, ответ на этот вопрос не даст ни департамент статистики, ни ФБР. Тысячи, а может, и десятки тысяч. В школах, университетах, обществах пения...

- Вне конкуренции - Метрополитен. Затем Чикаго, Санта-Фе, Хьюстон, Сан-Франциско и Лос-Анджелес. В пятерку не уложился, получилось шесть. И вообще, качество и уровень оперных компаний не всегда определяется величиной города. Примером тому опера Санта-Фе.

- В СССР государство спонсировало театры оперы и балета, но взамен этого диктовало репертуарную политику. Столько зарубежных постановок, столько национальных, столько современных композиторов... Есть хоть какая-то минимальная поддержка государства оперного искусства в США?

- Абсолютно никакой.

- И Фонд, и гранты дают деньги не конкретным оперным коллективам, а под развитие каких-то программ, например, на улучшение музыкального преподавания в школах или поощрительные стипендии молодым композиторам. Небольшие крохи могут перепасть от правительства штата или мэрии города, но в целом можно уповать только на частную благотворительность и инициативу. Ситуация в США кардинально отличается от европейской. Там опера пользуется поддержкой государства, у нас полная свобода. В том числе, от денег.

- К счастью, их немало. Как физические, так и юридические лица. Главный и постоянный наш спонсор - одна из крупнейших в мире винодельческих компаний Brown-Forman, кроме того, нас спонсируют местный Фонд искусств, Delta Air Lines, Humana, банки, бизнесы и меценаты. Все они объединены в несколько общественных организаций, занимающихся подбором кадров, сбором средств в пользу оперы или ее пропагандой. Такие, как попечительский совет Кентуккской оперы, совет директоров, Оперная гильдия.

- Только не в Америке. У нас сложился своего рода кодекс спонсорского поведения. Деньги дают меценаты-любители, на что их потратить, решают профессионалы. В частности, я.

- Но, например, я очень богатый человек и у меня мечта увидеть на сцене Кентуккской оперы мою любимую "Богему". Я даю вам пару миллионов на мой бзик. Вы поставите "Богему"?

- Поставлю.

- Ага, все-таки иногда срабатывает этот принцип. Окей, если в США опера полностью рыночная, как тогда пробиться заведомо некассовым авангардным или слишком сложным постановкам, не рассчитанным на массового слушателя?

- На это существуют множество конкурсов, но на практике добиться новой постановки неизвестного слушателям композитора, действительно, непросто. Опера - дорогое удовольствие, соответственно, велик коммерческий риск. Например, я как директор оперы не могу полностью взять его на себя, тем более, когда это не мои деньги, я всего лишь распорядитель. Пусть композитор найдет спонсора, тогда может быть предмет для разговора.

- Кентуккской опере по карману пригласить, например, Рональдо Виллазона, Анну Нетребко или, "на худой случай", Монсеррат Кабалье с Пласидо Доминго?

- О чем вы говорите! Они пустят нас по миру.

- Во всем мире опера - заведомо убыточный вид искусства. Насколько "рентабельна" американская опера?

- У нас всего два источника пополнения бюджета - благотворительность и доход от продажи билетов. Лучший в стране показатель у Чикагской оперы - примерно половина поступлений идет от проданных билетов, у МЕТ чуть хуже, оперы нашего уровня покрывают за счет билетов лишь 20-25 процентов расходов.

- Дэвид, может, пора "переходить на личности"?

- Попробуем.

- У вас, можно сказать, уникальная штучная профессия. На всю огромную страну сто директоров оперы. Астронавтов больше. Где учат на директоров оперы?

- Нигде. Так же, как на губернаторов или президентов страны. Учитель один - жизнь, а путей много.

- Я - кантрибой с немецкими и шведскими корнями. 48 лет назад я родился на небольшой ферме в крохотном городке в Висконсине. Пел в церковном хоре. Мне нравилось пение, но для жизни это занятие не представлялось надежным, и университет я закончил по двум специальностям - бизнесу и вокалу. Обе пригодились. Был директором сцены, финансовым менеджером, артменеджером, директором постановки в оперных коллективах Миннесоты, Миссури, Мэриленда, Канзаса, Небраски, Далласа... Будучи в Форт-Уорте, получил приглашение принять участие в конкурсе на замещение освободившейся вакансии генерального директора Кентуккской оперы. У меня были 54 соперника.

- Почему выбрали вас?

- Об этом могут знать только члены совета, но думаю, решающим моментом были как раз два моих образования плюс я прошел снизу доверху все оперные административные ступеньки и одинаково хорошо ориентируюсь как в бизнесе, так и в искусстве.

- В европейских оперных театрах, и в части американских, принято иметь двух директоров. Один отвечает за финансы и хозяйство, другой - художественный руководитель. Но общепринятая практика в Америке - совмещение должностей. Я отвечаю буквально за все. Подбор репертуара, кастинг, постановка, деловые переговоры, контракты и еще тысяча дел.

- Совет директоров оперы.

- И что, он никак не участвует в репертуарной политике?

- Я - единственный человек, принимающий решения.

- Ну, вы прямо оперный диктатор. А чем руководствуетесь при выборе той или иной оперы? Выбор, прямо сказать, непростой, попробуй из океана оперной музыки выудить самое-самое.

- Основной критерий - известность оперы, она должна быть на слуху. Иначе не собрать зал. Рынок, ничего не поделаешь. Самые популярные в Америке - итальянские оперы, затем немецкие, несколько французских, потом русские. Своих национальных немного, правда, в последнее время появились многообещающие имена.

- Ваши бы слова... Главная моя проблема - нехватка 24 часов в сутках. Да, за сезон мы ставим три-четыре постановки. Репетиции каждой занимают месяц-полтора, два представления в неделю, итого шесть-восемь в год. Процентов восемьдесят времени у меня уходит на хозяйственные и административные проблемы. В моем штате работают 14 человек, на период постановки 100-150. Но закончилась постановка, и все. Оркестр - не мой и занимается своей работой. Певцы уезжают на очередные гастроли, у них свои, независимые от нас, контракты и свое расписание. И так далее.

- Фантом Кентуккской оперы! Опера есть, директор есть, но у них ничего нет, даже своего здания.

- Здание оперы в городе есть, но действительно, фантомное. Одно имя, здесь когда-то была опера, и название за зданием сохранилось. Но оно нам и не нужно. Чисто экономически нам выгодней снимать помещения, чем содержать собственное. Масштабные оперы мы ставим в Кентуккском центре искусств, там зал на 2400 мест, камерные в Браун-театре.

- Искусство искусством, а жизнь жизнью. Каковы средние заработки по стране у директоров оперы?

- Они зависят от уровня театра. В среднем 90-150 тысяч долларов, в "высшей лиге" - 200-300 тысяч и больше.

- Дэвид, как вы съездили в Петербург?

- Я там был всего несколько дней. Цель поездки - кастинг молодых певцов для возможных контрактов. Представляете, за два дня восемьдесят прослушиваний! Город не удалось толком увидеть, побывал, правда, в Мариинском. Очень хорошее впечатление. Но главный результат - я присмотрел несколько певцов и намерен пригласить их для участия в наших будущих постановках. Есть уже конкретные договоренности. Для сведения русских слушателей - в 2009-м году мы будем ставить "Иоланту", третью русскую постановку за всю историю Кентуккской оперы.

- Перед тем как задать последний вопрос, два пустяковых. Почему в американских театрах, даже в МЕТ, публика не сдает вещи в гардероб, а ходит по театру с шубами и пальто? И почему здесь не дарят артистам цветы?

- Это Америка. Мы - нетерпеливая нация и не любим стоять в очередях, включая гардеробные. Насчет цветов вы не совсем точны, публика их не дарит, зато есть обязательные "дежурные" букеты от администрации, главным образом, для примадонн.

- И последнее, Дэвид. Что нужно для того, чтобы Кентуккская опера шагнула на ступень выше, и возможно ли это?

- Я взвешенный оптимист и верю в возможность такого варианта. Во всяком случае, сделаю все, что от меня зависит. Я выбрал Кентукки и Луисвилл моим домом, а опера - одно из лучших украшений любого города и штата.