Королевство

Наконец-то! Наконец-то, в Голливуде сделан приключенческий фильм для массового зрителя, где неприязнь авторов обращена не столько на Буша, сколько все-таки на террористов. Это огромная новация.

Я говорю «все-таки», с оговоркой, потому что основная идея фильма, как обычно — лягнуть Америку. Хотели показать, что США ради нефти дружит с таким кошмарным государством как королевство Саудовская Аравия. В торопливом прологе напоминают, что Америка — главный потребитель саудовской нефти, в то время как большинство террористов 11 сентября были саудовцы. Это верно, тут не поспоришь. Королевство, руководимое вахаббитами — далеко не подарок.

Но когда начали придумывать сюжет, то пришлось показывать, почему же дружить не следует. И показали так впечатляюще, что на первый план вышли зверства исламофашизма. И, помимо воли авторов, зритель, видимо, будет возмущаться не тем, что у нас такие плохие союзники, а тем, какие у нас страшные враги.

Питер Берг — умелый постановщик «фильмов действия» с перестрелками и драками. Здесь он снова продемонстрировал свое искусство. Финальная схватка сделана энергично и впечатляюще.

Главный обозреватель газеты «Лос Анджелес таймс» Кеннет Теран отнесся к фильму пренебрежительно, написав, что в «Королевстве» нет глубокого смысла. Это как сказать. Глубокого, может быть, и нет. А здравый есть.

Вот как издевательски Теран описывает начало картины. «Она начинается с громкого «ба-бах!» Это звук огромных бомб, взрывающихся на территории жилого поселка американцев в Рияде. Убиты и ранены сотни зрителей, собравшихся смотреть бейсбол. Представляете себе, замахнулись на бейсбол! Да что у них, нет ничего святого?»

Эта игривая ирония показалась мне просто невероятной. Пусть фильм приключенческий и неглубокий. Но то, что в нем показано, действительно происходит в мире. Мистер Теран отказывается принимать это всерьез. В психиатрии это называется неадекватной реакцией.

На самом деле в первом эпизоде подробно показано, как машина с террористами, переодетыми в форму саудовской полиции, врывается в поселок, где живут американцы, работающие на нефтяных промыслах. Это выходной день. Из машины начинают методично расстреливать всех подряд — женщин и детей, мужчин, которые жарят гамбургеры, мальчишек с бейсбольными битами. Затем в дело вступают подрывники-самоубийцы, и вскоре поселок превращается в дымящиеся развалины.

Поскольку саудовские власти умеют только лупить на допросах собственных полицейских, выясняя, откуда террористы достали их форму, то для квалифицированного расследования в Рияд отправляются четверо сотрудников ФБР. Их желание разобраться в преступлении имеет и эмоциональную окраску: от руки террористов погиб их сотрудник. Их приезду мешают и в Аравии, и в США.

На роль начальника группы, Рона Флери, слава Богу, пригласили прекрасного чернокожего актера Джейми Фокса. Это поклон в сторону политкорректности. Иначе нападок на фильм было бы значительно больше.

Рону приходится пригрозить саудовскому послу в США, что если фэбээровцам не дадут визу, то в американской печати появится материал о финансовой поддержке террористов высшими кругами его страны.

Американцев нехотя впускают в Рияд. Расследование тормозят, как могут. Но среди персонажей обязательно должен быть «хороший мусульманин». Им оказывается приставленный к нашим героям полковник Аль Гази — честный человек, отважный боец и трогательный семьянин. Играет его Ашраф Баром, который никогда не был ни в США, ни в Саудовской Аравии. Он гражданин Израиля, араб по национальности и христианин по религии. В роли главного террориста Абу Хамзы — еврей из Израиля. Снимали фильм в Аризоне, а общие планы королевства — в Объединенных Арабских Эмиратах. И при всем этом он кажется очень достоверным.

В фильме есть многозначительные детали. Например, когда сотрудница ФБР по ходу расследования начинает извлекать пули из тел погибших, саудовский охранник закатывает истерику. Женщина, да еще «неверная», не имеет права прикасаться к телам мусульман. Своих пусть расследует! А когда та же американка в другой сцене дает арабской девочке леденец, та трогательно протягивает ей в ответ свой подарок. На ладони ребенка лежит шарик. Мы только что видели, как этими шариками и гвоздями начиняли бомбы. Финальный кадр фильма — старик и мальчик в мусульманских одеждах смотрят с балкона. И старик ободряюще обещает не по годам серьезному мальчику: «Мы их всех поубиваем».

В кинотеатре, где я это смотрела, стояла напряженная тишина. Зрителям ведь раньше ничего похожего не показывали. Не было фильмов, которые передавали бы ощущение подлинного масштаба угрозы.

Либеральные рецензенты это хорошо почувствовали, и им это сильно не понравилось. Тот же Кеннет Теран пишет, что в фильме «бесстыдно преувеличены добро и зло». Значит, мистер Теран считает, что на самом деле нам противостоит не такое уж серьезное зло. А то, с которым следует вести переговоры и приглашать его выступать в наших университетах. Он обвиняет фильм в том, что он «играет на наших чувствах». То есть, его не устраивает, что авторы хотят вызвать у зрителя возмущение. Это не политкорректно. Ему бы хотелось, чтобы зрителя, наоборот, заставили думать. О чем именно, он не уточняет. Боюсь, что речь идет о любимой теме либеральных размышлений, а именно — чем Запад провинился перед исламистами? И вообще, пишет Теран, фильм можно сравнить с «джингоистскими картинами времен Второй мировой войны из серии «Желтая угроза». Его цель состоит в том, чтобы «дать самое яркое и широкое изображение враждебности арабов, какое только возможно». Когда же видишь, как расправляются со всеми этими злоумышленниками, то чувствуешь, как подрывают твою человечность.

Интересная человечность у Кеннета Терана. Изображение расправы с американскими детьми ее не только не подрывает, а вызывает ироническую усмешку. Зато, когда в финале герои отражают нападение террористов, тут она сокрушается, что ей причиняют вред.

Энтони Лэйна, кинокритика стремительно левеющего журнала «Нью-Йоркер», картина тоже не устроила. Правда, он не иронизирует над взрывами в американском поселке, в котором видит «всю Америку в миниатюре». Но он усматривает беду фильма в том, что в нем изображено не правосудие, а месть. Что в нем выражено «презрение к традиционным методам дипломатии и международного права». И что герои фильма оставляют за собой разгром, который может только усилить напряжение между Востоком и Западом и привести к еще более разрушительной расплате. Слово «расплата» (payback) выдает автора рецензии с головой. Он думает, что злодеяния исламистов — это расплата за какую-то мифическую вину Запада.

Либералы, предлагающие воздействовать на исламских убийц традиционными дипломатическими методами, напоминают героя старого анекдота. Того, который с гордостью рассказывал о драке: «Он меня утюгом, а я его зато изо всех сил — газетой, газетой!»

Я бы не стала называть «Королевство» шедевром. Но сделан фильм профессионально, эмоционально, и в нем есть бесспорная правда.