Скромная задача, которую поставило перед собой ЦРУ – издать по-русски роман Пастернака – оказалась не такой уж простой. С самого начало было решено, что русское издание должно выйти не в эмигрантском издательстве и не в Америке, а в какой-нибудь европейской стране. ЦРУ полагало, что, с одной стороны, так безопасней для Пастернака, а, с другой стороны, - нельзя будет заклеймить книгу, обозвав её американской провокацией.

«Кажется, это было в 203.. году. Хотя сейчас сложно назвать точную дату. Но в газетах об этом точно писали. Ну, да, как же они могли такое пропустить», – мысли не давали ему уснуть вот уже второй час. Он включил свет, на будильнике – 4 утра. Он пытался вспомнить, когда же они вернулись с Великого Праздника. В 12 или в час ночи? «Да какая теперь разница?». Он огляделся, но, как и ожидал, жены рядом не оказалось. Прекрасно понимая, где она сейчас, он решил не мешать ей.

В декабре Мерида кажется идеалом
Климата: не мёрзнешь и не потеешь
(Днём – в бассейне, ночью – под одеялом),
От райского сада отличаясь тем лишь,
Что всё гремит – как на прокатном стане
Киножурнала начала шестидесятых:
Грузовики, автобусы, птичьи стаи...

Беременную 26-летнюю мать четверых детей, жительницу нью-йоркского района Квинс, Айрис Элиазарову, имевшую на руках билет на самолёт, летевший из аэропорта имени Кеннеди в Лондон, не пустили в самолёт компании "Кувейт эйр", поскольку у этой женщины был израильский паспорт.

ОН осмотрелся… Дааа…, мир очень изменился. Огромные дома, самодвижущиеся повозки, люди в немыслимых одеяниях. Отец предупреждал, что будет сложно… С чего начать? О! В конце улицы храм! Быстрее туда. Красивое строение. Купола, похоже, золотые. Негоже это. Ведь, чай недёшево! Неужто все богатеями стали?

"Сергей сам хотел носить ушанку. Она – часть сложной работы Сергея над своим образом. Ее, кстати, долго искали в Санкт-Петербурге представители военно-морского флота, которые к этой просьбе отнеслись с большим уважением. И персонаж носит шапку не просто так, она защищает уши – его рабочий инструмент. Шапка – почти физическая часть этого героя. Это не клише, клянусь!"

Живущие в Бруклине выходцы из Азербайджана и Израиля, из Узбекистана, Таджикистана и Казахстана, из Армении и Украины, из Татарстана, Дагестана и других районов России объединились в защиту магазина "Черри-Хилл гурме маркет". [...] Почему и от кого надо защищать лучший и крупнейший продовольственный магазин с рестораном на Эммонс Авеню в бруклинском районе Шипсхед-Бей?

На дрова шла мебель, книги и всё, что могло гореть. Я любила сидеть в удобном бабушкином кресле перед дверцей буржуйки, смотреть на огонь и подкармливать его, чтобы не угас. Дошло дело и до наших детских книг. Я помню большую по формату тонкую книжку «Сказка о рыбаке и рыбке» с красивыми цветными иллюстрациями. На одной из них был изображен богато уставленный снедью стол старухи-боярыни, а слова «подавали пряники медовые» под этим рисунком возмущали мой голодный желудок и будоражили воображение. Рука не поднялась сжечь этот листок. Я аккуратно вырезала ножницами эту картинку и спрятала в карман передничка, а ночью положила под подушку. Сейчас я очень редко покупаю пряники, даже своим внукам...

На рассвете «изменников» начали сажать в грузовики и вывозить, разделяя семьи: мужчин загоняли в одну машину, их детей и жён в другую, но не всех, уж очень большой поток людей. Семейства перемешались. Братья и сёстры, до недавнего времени спокойно спавшие в кроватях в соседних комнатах, теперь ехали отдельно друг от друга в неизвестность, большинство, оторванные от родителей. Кто-то застонал: у женщины начались роды! Она так кричала, что дед затыкал дочке уши, дабы ей было не так страшно.

В кинокартине режиссёра Авы ДюВернэй речь идёт о событиях 1965 года, когда в Алабаме проходили марши протеста с требованием права голоса для чернокожих американцев. Протестующие шли от города Сельма к столице штата Алабама Монтгомери. Марш возглавляли Джеймс Бевел, Осеа Вильямс и Мартин Лютер Кинг.

Как меняется с возрастом восприятие мира, в частности, литературы. Вдруг обращаешь внимание на то, что раньше просто бы не заметила. Например, сняла с полки том А. П. Чехова, открыла случайно рассказ «Ах, зубы!» (1886г.), не включенный автором в собрание сочинений. Не шедевр, конечно, написанный для заработка, вероятно, между делом.

В ней был какой-то магнетизм, притягивающий людей. Ее запечатлевали на полотнах художники, с нее писали своих героинь авторы романов. К ней на изысканные завтраки приходил Тосканини. Быть принятым в ее салоне означало сделать реальный шаг к признанию. Она вытащила из предместья Варшавы в Париж никому не известного бедного поэта Гийома Аполлинера. Время от времени приглашала на обеды в престижные рестораны новых знакомых. На одном из таких обедов присутствовал молодой начинающий художник, который подписывал свои картины так: П. Руис Пикассо.

Образ о. Александра теперь в сознании, конечно, установившийся, как бы иконописный. Это был просвещенный ум: для России величайшая редкость, диамант бесценный. Личность его – моцартовского типа, если так можно сказать о священнике. Почему бы и нет? Легкость, щедрость дара, свет. По величине света – и ненависть к нему, вплоть до убийства.

У манхеттенского внебродвейского театра классической пьесы Classic Stage Company очень высокая репутация. Здесь ставят пьесы Шекспира, Мольера, Брехта. Из русских классиков - пьесы не только Чехова, но даже Островского, который мало известен в Америке. И вот теперь - Тургенев.

И через влажный сад, сбивая дождь с ветвей,
Через шумящий сад, где вспархивает птица,
Бежать вперед, назад, вперед, левей, правей,
Вслепую, наугад, чтоб с кем-то объясниться ...