Надо же! В который раз я наступаю на грабли, присланные из России!
Бруклинский Кингсборо-колледж объявил, что в его театрально-концертном зале имени Леона Голдстина Государственный театр балета России (The State Ballet Theatre of Russia) покажет балет Сергея Прокофьева "Ромео и Джульетта". Хореография Михаила Лавровского.
... И нью-йоркский зритель купился на имена: Прокофьев! Шекспир! Лавровский! Русский балет! Предчувствуя встречу с прекрасным, 13 февраля, в субботу вечером, в редкий для Нью-Йорка лютый, почти сибирский мороз, зрители явились на спектакль. Многие русскоязычные дамы, в соответствии с национальной традицией, пришли в дорогих шубах: ведь "театр - это храм", как говорил Щепкин. Был аншлаг. Люди поверили в объявление о том, что в спектакле участвуют 55 самых ярких звёзд российского балета и что основателем этого театра была великая балерина Майя Плисецкая. Не могла же Плисецкая основать плохой театр!
...Зазвучала увертюра. Звук был странноватый, как из тарелки-репродуктора. Но будем снисходительны: не везти же на гастроли целый оркестр! Фонограмма намного дешевле! Зато костюмы были богатые, как настоящие. И задник расписан так, что видно было: действие происходит в Вероне! Но солисты, особенно Ромео, вызвали сначала некоторое недоумение, затем разочарование и, наконец, встреча с прекрасным превратилась во встречу с безобразным. Конечно, "безобразное" - тоже эстетическая категория, но не до такой же степени! Артисты не столько танцевали, сколько показывали пантомиму, а ещё точнее, это было больше похоже не на балет, а на мелодраму немого кино с заламыванием рук, изображением чувств и конвульсивным рыданием понарошку.
К началу второго акта в зале оказалось довольно много свободных мест. А по окончании спектакля один русскоязычный американец, выходя из зала, довольно громко произнёс: "Нет повести печальнее на свете, чем повесть о таком плохом балете!"
Как выяснилось, разочарование постигло не только нью-йоркцев. В газете Palm Beach Daily News от 15 января 2016 года театральный критик Сьюзен Фалкс назвала балет "Ромео и Джульетта" в исполнении труппы из России любительским и наивным, а артистические и технические возможности танцовщиков очень ограниченными.
Это была имитация балета. Горько было смотреть на всё это, особенно тем, кто видел "Ромео и Джульетту" в профессиональном исполнении. Непонятно, как американские импресарио могли показывать в США такое издевательство над классическим балетом. Неискушённая публика может навсегда возненавидеть классический балет вообще, а русский балет особенно. В театральной программке сказано, что гастроли организовала калифорнийская компания HollywoodStars International Management, Inc., зарегистрированная в 2013 году. Её возглавляет Игорь Левин, в прошлом тромбонист из Самары. В других источниках говорится, что Игорь Левин открыл эту компанию в 1997 году, через пять лет после того, как он эмигрировал в США. До этого он вроде бы 20 лет работал исполнительным директором Самарского академического театра оперы и балета. (Подтверждения этому я на интернетных сайтах Самары не нашёл).
Государственный театр балета России показал в США ужатую до двух актов, вместо трёх, версию балета. Гляда на солистов никак не верилось, что это юные Ромео и Джульетта, впервые в жизни испытавшие любовь. Высокий, вполне зрелого возраста Ромео (Евгений Кучвар), наложил весьма странный грим, подчеркнув скулы ярко красными мазками, и стал похож на участника манхеттенского парада в честь праздника Халлоуин. Ромео, словно памятник, возвышался над Меркуцио и Бенволио. Я грешным делом подумал, что на роль Ромео был приглашён высокий танцовщик специально, поскольку исполнительница партии Джульетты Ирина Борисова довольно высокого роста. Сьюзен Фалкс пишет, что в сцене смерти Меркуцио (невысокий Алексей Герасимов, наиболее профессиональный танцовщик) кажется, будто Ромео держит в руках не умирающего друга, а своего маленького сына. Автор рецензии отмечает также, что многие сцены небрежно, непрофессионально сокращены, а между сценами повисала долгая пауза, пока с колосников со стуком не опускался новый задник, обозначавший смену места действия. Эти паузы, когда зритель ждал продолжения в полной темноте , останавливали темп спектакля.
В российских источниках Государственный театр балета России (The State Ballet Theatre of Russia) называется Русским национальным балетным театром. Его также можно спутать с московским театром Корона Русского Балета, которым руководит тот же Емельянов. Перед выездом на гастроли в Мексику и в Америку главный балетмейстер и художественный руководитель театра Анатолий Ермолаев сказал, что "театр был основан внуком народного артиста СССР Игоря Моисеева Владимиром Моисеевым в 2001 году", а вовсе не Майей Плисецкой, как утверждали организаторы гастролей, и что "основным принципом театра является не только сохранение творческого наследия великих мастеров русского балета, но и поиск новых форм и возможностей танца".
Что ж, если судить по гастрольному варианту "Ромео и Джульетты", поиск новых форм увенчался грандиозным неуспехом.
Ещё одна многое объясняющая деталь о театре под художественным руководством Анатолия Емельянова - объявление, которое ещё можно найти в Интернете "ТЕАТРУ ТРЕБУЮТСЯ АРТИСТЫ БАЛЕТА ДЛЯ ГАСТРОЛЬНЫХ ТУРОВ!". Это означает, что для выступлений в Америке была по-быстрому набрана "сборная солянка" из незанятых артистов, не являющихся "самыми яркими звёздами российского балета".
Посмотрев спектакль в исполнении артистов Государственного театра балета России под художественным руководством хореографа Анатолия Емельянова, можно прийти к выводу что плохой композитор Прокофьев написал плохую музыку на тему плохой пьесы плохого драматурга Шекспира, а плохой хореограф Лавровский сделал плохой балет. Главным развлечением публики в зале Кингсборо-колледжа было ожидание уронит или не уронит Джульетту Ромео и когда, наконец, наэлектризованное платье Джульетты перестанет прилипать к её ногам. Как заметила моя спутница, артисты, видимо, были выпускниками не Вагановского, а Ваганьковского училища.
Добавить комментарий